Подмосковный краевед: Москва в 1812 году: памятники Якиманского района

Продолжая прогулку по архитектурным памятникам Москвы, связанным с событиями 1812 года, сегодня мы пройдемся по Якиманскому району ЦАО...

1. Голицынская больница. Ленинский просп. 10.

При Голицынской больнице оставались: эконом Христиан Иванович Цингер, взявший на свои плечи управление внушительным хозяйством, помощник эконома Анкудинов, надзиратель по дому Томе, аптекарь Винтер, лекарские и аптекарские ученики, певчие домовой церкви, повара и хлебники. Прислуга, пытавшаяся в страхе покинуть больницу, была остановлена хитростью аптекаря Винтера, который «заманивал к себе в аптеку всех, кто ему ни попадался для угощения на прощание, и запировал в оной, чтобы не оставляли больницы».

После вступления польского авангарда в город помощник эконома Анкудинов вместе с аптекарем Винтером, взяв с собой большой ржаной хлеб, пошли навстречу князю Понятовскому, и, повстречав его у заставы, просили заехать в больницу и предложили больничные палаты для раненых французов. В то самое время напротив церковной паперти был выставлен накрытый стол с вином и закуской. По воспоминаниям очевидца, «во втором часу приехал в больничный дом князь Понятовский со своим штабом и, не слезая с лошади, пил вино, также его офицеры и солдаты были угощаемы. Служащие больницы испросили у него караул, которого он и оставил человек 40. В это же время в Москве разбивали кабаки, магазины и лавки. Грабили же жители Москвы и окрестные крестьяне».

Юзеф Понятовский.

15 (3) сентября, после вступления основных сил французов в город у Голицынской больницы был снят польский караул, аптекарь Винтер и помощник эконома Анкудинов отправились в главный штаб французской армии в Кремле с просьбой разместить в больнице французских раненых и возобновить охрану здания. В самой больнице в ту пору находились многие раненые русские солдаты - участники Бородинского сражения.

А.С. Норов.

Среди них лежал, прикованный к постели, прапорщик 2-й легкой роты гвардии артиллерии Авраам Сергеевич Норов (1795-1869). В Бородинском бою он командовал полубатареей из двух пушек, защищавшей Семеновские (Багратионовы) флеши. Прапорщику ядром оторвало ступню правой ноги, и там же полевой хирург по колено отнял ему искромсанную осколками ногу. Аврааму Норову, ставшему впоследствии министром народного просвещения Российской империи, было тогда всего семнадцать лет. Впоследствии он вспоминал: «На другой день после вступления французов, говорит А.С. Норов, вошел в комнату кавалерист. Это был уже французский мародер. Он начал шарить по всей комнате, подошел и ко мне, шарил под подушками и под тюфяком и ушел, пробормотав: у него ничего нет, в другие комнаты. Через несколько часов после вошел старый русский солдат и также приблизился ко мне. «Вы русский? – да русский. – Вы, кажется, очень страдаете? Я молчал. – Не нуждаетесь ли вы в чем-нибудь? – Я умираю от жажды. Он вышел, и появилась женщина, которая прежде прислуживала раненым. Он [француз] принес какие-то белые бисквиты и воды. Обмочив их в воду, сам дал мне напиться и, пожав дружелюбно руку, сказал: эта женщина будет ходить за вами. Я узнал от этой женщины, что все, что было в доме, попряталось и разбежалось от мародеров». Благодаря усиленной охране не пострадала от мародеров домовая больничная церковь благоверного царевича Димитрия. За отлучкой священника церкви Св. Димитрия в ней божественную службу и требы ежедневно исполнял священник домовой церкви С.М. Голицына.

Барон Жан-Доминик Ларрей. Художник А.Л. Русси-Триосон, 1804 г.

На следующий день, 16 (4) сентября, из штаба Наполеона в больницу был прислан итальянский капитан с унтер-офицером и 20 рядовыми, которые были размещены по квартирам внутри главного корпуса, а у ворот больницы был поставлен караул, состоявший из одного русского и одного французского солдата. Такой же караул был поставлен на задних воротах, выходящих на Москву-реку. Как вспоминал Федор Щербаков: «Если кто из мародеров перелезет через забор, то в ту же минуту дают знать капитану, а он берет саблю и пистолет и бежит туда, где мародеры, и прогоняет, а ослушников наказывает саблею и велит бить больничным служителям дубьем». К вечеру того же дня в больницу были привезены около 250 раненых офицеров-французов. Сюда же прибыли иностранные доктора французской армии: Дежене, Бофис и главный доктор армии Наполеона, один из основоположников военно-полевой хирургии, барон Жан-Доминик Ларрей (1766-1842), лично сделавший А.С. Норову первую перевязку и тем спасший ему жизнь. Поручая юного прапорщика на попечение своего помощника Бофиса, Ларрей сказал: «Вы мне отвечаете за жизнь этого молодого человека». Впоследствии, в 1854 году А.С. Норов пожертвовал храму Голицынской больницы образ Казанской Божией Матери, который был поставлен у кровати, на которой он лежал в 1812 году и находился при ней до прихода большевиков к власти.

2. Памятное место, Шаболовка, 21. Едва ли не первой 14 (2) сентября войсками Понятовского была разграблена небольшая летняя церковь Троицы Живоначальнойна Шаболовке с приделами Покрова Пресвятой Богородицы, святителя Николая Чудотворца и высокой стройной колокольней, построенная в камне в 1745-1747 годах на месте деревянного храма, известного с 1691 года. В ходе погрома церковь была осквернена, а все церковное имущество расхищено. 17 (5) сентября за валом Земляного города, в Серпуховской части, в доме священника при церкви Троицы Живоначальной на Шаболовке. Приходским священником храма в 1812 году состоял 71-летний батюшка Спиридон Герасимов (1741 - 1824), происходивший из семьи дьяка Клинского уезда села Борщева, и назначенный к Троицкой церкви в 1782 году. Он был вдов и имел двух дочерей Евдокию 50 лет и Феодосию 46 лет. По воспоминаниям одного из москвичей-очевидцев события: «Во время сильных пожаров за Замоскворечьем, грабя дома частных лиц, шайка поляков ворвалась в дом престарелого священника Троицкой церкви на Шаболовке в глубокую ночь с зажженными свечами. «Ого, здесь, поп, должно быть много пенензы», с радостью закричали они, разбрелись по разным комнатам, ломали замки, раскрывали сундуки, били посуду и раскидывали разный домашний скарб. Но нигде не найдя ничего драгоценного, собрались в комнату в которой мы находились, окружили священника и с яростью закричали: «Поп, сказывай, где ты сховал церковное золото и серебро». Старец с бесстрашием и спокойным видом отвечал, указывая на крест и Евангелие, лежавшее в аналое: «Все сокровища мира во Христе Иисусе». Злодеи, раздраженные и неудовлетворенные ответом, выхватив сабли из ножен, и, потрясая над головою пастыря, с неистовством вопили: смерть или деньги! Старец, не смущаясь, хладнокровно указал им на лежавший в углу мешок, в котором хранились медные деньги для раздачи нищим. Грабители бросились на мешок, но увидя свои надежды обманутыми, еще с большим ожесточением, приставив к груди острия сабель, кричали: давай золота, серебра! В эту минуту старинные стенные часы зашипели, кукушка прокуковала полночь и вдруг вся комната осветилась от пожара загоревшегося соседнего дома. Разбойники в испуге бросились вон».

По словам историка этой церкви Н.Л. Дружины: «В описи церковного имущества составленной в 1813 году, все сосуды, кресты, Евангелие и дарохранительницы показаны купленными в 1812 и 1813 годах. Записано только одно «Евангелие, оставшееся после неприятеля, большое, на александрийской бумаге без всякого оклада. По другим источникам видно, что наличные деньги церковные 123 руб. 51 коп. были сохранены от похищения, и что Троицкой церкви «расходная книга выдана в 1813 году апреля 13 (1) дня вместо изорванной бывшими в Москве 1812-года французами», как значится на заглавном листе». После войны в церкви не оказалось антиминса, престол и жертвенник были повреждены, а богослужебные книги, изорванные по страницам, покрывали пол храма. Во время пожаров, охвативших Якиманскую часть, - Серпуховская полицейская часть, к которой относился храм по своему местоположению, практически не пострадала от огня. Весной 1813 года церковь была освящена вновь. В 1840-1852 годах была перестроена трапезная с приделами. В 1885-1895 годах старый летний храм был из-за ветхости разобран, а на его месте возникло строение, в целом сохранившееся до наших дней.

3. Научная педагогическая библиотека имени К. Д. Ушинского в усадьбе Демидовых.

В тот же день, 14 (2) сентября, по словам одного иностранца, проживавшего в доме Демидова в приходе церкви Николая Чудотворца в Толмачах (Большой Толмачевский переулок, 3, 5) несколько первых проходивших мимо дома солдат вежливо обратились к нему с просьбой о хлебе. Пообедав, они также вежливо поблагодарили хозяев. Вслед за ними начали приходить все новые и новые партии с тем же требованием. Солдаты не позволяли себе производить грабежи днем, тем боле, что в дом то и дело приходили офицеры с распоряжением о том, чтобы в случае насилия или грабежа жители дома тут же обращались на ближайшую гауптвахту. Но, как рассказывал очевидец в своих воспоминаниях: «к 10 часам вечера наши последние запасы истощились, а солдат врывалось все более и более, и они уже не просили, а требовали и приказывали. Мы давали им денег и старались объяснить, что мы отказываем им не по доброй воле, а по недостатку припасов, которых ночью никоим образом не можем пополнить… Они уходили крайне недовольными, но ограничивались только угрозами и никого из нас не тронули. Последние четыре солдата забрали у нас деньги и вещи. Которые им понравились, и поклялись нас убить, если к завтраку им не будет яичницы и ветчины».

Фотография отсюда.

4. Софийская набережная, 32. Пожар, возникший в Замоскворечье утром 15 (3) сентября от подожженного эскадроном отступавших русских казаков деревянного Москворецкого моста и барж с сеном, к полудню погнало ветром на Садовники и Кадаши. Огонь нашел обильную пищу среди деревянных зданий Софийской набережной и скоро перекинулся на крышу церкви СофииПремудрости Божией в Средних Садовниках, построенной в камне в 1682 году на месте деревянного храма, впервые упоминавшегося в далеком 1495 году. Церковь имела приделы апостола Андрея Первозванного – 1722 года и святителя Димитрия Ростовского 1757 года постройки. Огонь разрушил перекрытия крыши. Местами она провалилась внутрь храма. Рухнувшие горящие перекрытия погасли, и огонь пощадил богатое внутренне убранство церкви. Остались целы резные иконостасы со старинными иконами. Впоследствии храм подвергся разграблению. Был похищен антиминс, в приделе расхищены облачения священно и церковнослужителей, неприятели изорвали некоторые богослужебные книги, большая часть которых, все же, сохранилась при погроме. Во все время пребывания неприятеля в Москве при храме оставался его священник – отец Марк Тимковский. В ходе погрома грабители обратили внимание на двух красавиц-дочерей священника. Пытаясь избежать насилия, девушки побежали к Кремлю через Каменный мост, но видя, что враги их настигают, они бросились с моста в воду и утонули на глазах их отца. Благодаря выгодному расположению храма – напротив Кремля и богатству его щедрых прихожан восстановление здания началось практически сразу после возвращения в Москву законной власти. 23 (11) декабря 1812 года был освящен Андреевский придел храма, в котором 27 (15) декабря 1812 года прошел благодарственный молебен за победы, одержанные доблестным русским воинством. Впоследствии придел апостола Андрея Первозванного был упразднен. В 1836-1840 годах Софийская набережная подверглась основательной реконструкции. Проезжая часть была расширена, а сама набережная стала каменной. В 1868 году на средства богатого сахарозаводчика Ивана Герасимовича Харитоненко (ум. 1891) по проекту архитектора Н.И.Козловского в русско-византийском стиле была возведена великолепная шатровая колокольня с надвратной придельной церковью во имя иконы Богоматери «Взыскание погибших», ставшая украшением и доминантой Софийской набережной.

Фотография отсюда.

5. Берсеневская набережная, д.18. Уничтожив строения Средних Садовников, пожар скоро подобрался к храму Николая Чудотворца на Берсеневке, вВерхних Садовниках с главным престолом, освященным в честь Живоначальной Троицы, приделами иконы Казанской Богоматери (1722) и Николая Чудотворца (1755). Храм был возведен в 1656/1657 году на месте обветшавшей каменной церкви 1625 года. Большой огонь обрушил крышу трапезной с приделами, сильно повредил старинную колокольню. Полностью выгорел интерьер храма. После войны трапезная была выстроена заново в 1817-1823 годах, а колокольня, снесенная в 1820-х, была заново возведена только в 1854 году. Как писал в 1852 году известный москвовед Н.М. Снегирев: «Внутренность главной церкви не соответствует внешности, кроме стен в ней все новое. /…/ После 1812 года сделан алтарный иконостас новый, где нет ни одного древнего образа; в двух приделах также новые иконостасы, в них находится несколько старых образов в греческом стиле». Поражающий изяществом своих главок храм сохранился до наших дней.

6. Кадашевский 2-й пер., 7. Выдающийся образец московского барокко, церковь Воскресения Христова в Кадашах обязана лишь чуду, спасшему ее от свирепого огня. Богато декорированный белокаменной резьбой крупный двухэтажный пятиглавый храм с шестиярусной колокольней был построен в 1687-1695 на месте прежнего каменного храма. Во времена пребывания неприятеля в Москве, расположившиеся в храме на постой солдаты Понятовского осквернили верхний главный престол. Не избежали осквернения и расположенный на первом этаже престол Успения Божией Матери и приделы Тихвинской иконы Божией матери (1704) и Николая Чудотворца (1772), в которых солдаты устроили конюшню. Значительная часть ценностей церковной ризницы была расхищена солдатами, сильно пострадала старинная роспись XVII века. Срывая драгоценные унизанные жемчугом оклады с икон, они не замечали жемчужин, выпавших из них и затерявшихся в соре, покрывавшем пол церкви. После войны 1812 года из этих жемчужин был устроен жемчужный убрус Смоленской иконы Божией Матери, помещенный в восстановленной и освященной в 1813 году верхней Воскресенской церкви. Вторая попытка поджечь храм была устроена неприятелями перед самым их выходом из Москвы. Предание гласит, что огонь, распространившись на колокольню, потух, дойдя до окна у правого клироса.

7. Ул. Большая Ордынка, 20. Куда больше пострадала от бушевавшего огня соседняя церковь Иконы Божией МатериВсех Скорбящих Радость на Большой Ордынке. Первый каменный храм был возведен здесь в 1683-1685 годах на месте обветшавшей деревянной церкви Св. Варлаама Хутынского, известной по летописям с 1571 года. В 1713 году в церкви был сделан придел, освященный в честь чудотворной иконы Богородицы «Всех скорбящих Радость» которая по преданию исцелила тяжелобольную родную сестру патриарха Московского Иоакима (ум. 1690). В 1770 году Скорбященский придел был обновлен на частные пожертвования, а в 1783-1790 годах на средства Луки Ивановича Долгова по проекту его зятя, В.И. Баженова к постройке 1685 года были пристроены теплая трапезная с престолами Варлаама Хутынского и иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», а также была возведена трехъярусная колокольня. После выхода французов из Москвы обезображенная огнем и оскверненная церковь целый год стояла неосвященной. Лишь в 1814 году был освящен один из ее придельных храмов, но в 1831 году открылись существенные повреждения несущих стен, и храм решено было разобрать и выстроить заново. В 1834-1836 годах здание было почти заново выстроено в стиле зрелого классицизма по проекту архитектора О.И. Бове на средства богатых прихожан – купцов Каманиных.

Фотография отсюда.

8. Малый Толмачевский пер., 9. За Скорбященской церковью полыхали деревянные дома Толмачевского переулка. Чудом убереглась от свирепого огня отделенная небольшим сквером от соседних домов церковь Николая Чудотворца в Толмачах, построенная в 1690-1697 годах с престолом в честь Сошествия Святого Духа и приделом Св. Николая Мирликийского на месте старой церкви 1625 года. В 1770 году на средства вдовы богатого фабриканта, Екатерины Лазаревны Демидовой в храме был освящен придел Покрова Божией Матери. В церкви искали спасения от огня местные жители – погорельцы, перенесшие в храм остатки своего имущества. Озверевшие от безнаказанности солдаты Понятовского ворвались в храм и, найдя среди погорельцев священника Никольской церкви, отца Иоанна Андреева, безуспешно пытали его, пытаясь узнать, где были спрятаны церковные сокровища. Мужественный отец Иоанн стойко перенес ниспосланные ему мучения и скончался от полученных увечий после выхода врагов из Москвы. По другим данным, он был зарублен солдатами на паперти храма, и похоронен внутри церковной ограды. Спрятанное под полом имущество храма уцелело от грабежа. Ни один дом в приходе не уцелел от пожара и после войны храм был упразднен за малоприходством и приписан соседней церкви Григория Неокесарийского на Полянке (в Дербицах). К середине 1813 года в приходе было отстроено девять новых дворов, и Духовная Консистория разрешила освятить возобновленную на средства прихожан трапезную с Никольским и Покровским приделами. 17 (5) февраля 1814 года было разрешено восстановление самостоятельности храма, и вскоре его главный престол был освящен в прежнее наименование. К 1830 году на здании храма стали сказываться разрушения, причиненные пожаром 1812 года: по стенам и своду трапезной поползли трещины, сильно накренилась старинная колокольня. В 1833-1834 годах вместо снесенных строений по проекту архитектора Ф.М.Шестакова в стиле позднего классицизма была построена новая трапезная с симметричными приделами. Над центром притвора поднялась стройная трехъярусная колокольня.

Фотография отсюда.

9. Ул. Большая Полянка, 37. Существенно была повреждена огнем построенная в 1695-1697 годах церковь УспенияПресвятой Богородицы в Казачьей слободе с трапезной и колокольней 1795 года постройки. В огне погибло все имущество храма и его внутреннее убранство. Чудом уцелел стоявший неподалеку дом священника церкви. 5 октября (23 сентября по старому стилю) французский пристав Якиманской части оказался свидетелем того, как в этот дом, в котором проживал священник с семейством из 14 человек, с саблями наголо вошли три французских солдата с гренадером-гвардейцем и «силой отняли у него и его семейства последние два хлеба». В ревизской сказке за 1816 год было указано: «Оная церковь каменная, неприятелем вся выжжена, не оправлена, престолов нет, и утвари не имеет». Храм был настолько разрушен огнем, что целых 5 лет стоял закрытым и приписанным церкви Григория Неокесарийского в Дербицах. Ремонт храма начался лишь в 1818 году на средства состоятельного прихожанина купца Никиты Карпышева. В 1819 году была восстановлена самостоятельность прихода, и храм был заново освящен.

10. Усадьба графини А.А. Орловой-Чесменской на Большой Калужской ул. (ныне здание Президиума РАН на Ленинском проспекте 14). По соседству с Голицынской больницей не пострадала от огня и разграбления роскошная усадьба графини А. А. Орловой-Чесменской. Своему спасению дворец обязан тому, что во время пребывания французов в Москве здесь находилась ставка французского генерала и дипломата Жака Александра Бернара де Лористона, посещавшего М.И. Кутузова с предложением о мире.

Jacques Alexandre Bernard Law, marquis de Lauriston

Фотография отсюда.

11. Ул. Большая Якиманка, 46/1. Кульминация пожара, свирепствовавшего в Замоскворечье и на Якиманке, пришлась на утро среды 16 (4) сентября. Поднявшийся ночью ветер усилился и превратился в ураган, разметывавший искры по всей Якиманской части. Усиливавшийся с каждым часом огонь постепенно подбирался к величественной церкви Иоанна Воина наЯкиманке, построенной в царствование Петра I в 1704 (1709) – 1711 (1713) годах и освященной в 1717 году митрополитом Рязанским Стефаном Яворским. Вот уже выгорел дотла деревянный дом, примыкавший с правой стороны от ворот к церковной ограде «…вот занялась и ограда, сгорело в ней одно деревянное звено и пламя тотчас угасло. Церковь и вся правая сторона Якиманки от этой церкви до Калужских ворот остались вне пожара». Божественное Провидение сохранило святой храм от огня, но не уберегло его от неистовства грабителей. Солдаты Понятовского нашли массивные кованые двери храма наглухо запертыми. Много сил приложили они, чтобы открыть западные двери, но, не имея успеха, принялись ломать южные. Но и здесь им не сопутствовала удача. После многочасового приступа поддались лишь запертые изнутри северные двери. В поисках сокровищ, спрятанных за заставленной шкафом с книгами дверью в алтаре, алчные мародеры взламывали плиты пола и неистово рубили саблями покрытые ликами святых стены храма. Но сокровища им не давались. Через несколько часов безуспешных поисков, погромщики «заметили под самым алтарем подвал, но вместо того, чтобы спуститься в него ходом с северной стороны храма или окнами (нижними), как бы ослепленные, они проламывали нижний свод среди алтаря, не подозревая, что южная часть подвала, вблизи которой находились драгоценности, отделена каменной стеной». На смену ушедшему ни с чем отряду явился новый. Прихожанин церкви Иоанна Воина, дворовый человек Сергей Прокофьев Богомолов, бывший свидетелем погрома, позднее рассказывал протоиерею И.М. Борзецовскому, что драгоценности храма оставались неприкосновенными до, по меньшей мере, 25 сентября (7 октября по старому стилю), когда он покинул Москву. Возвратясь в город во второй половине октября, С.П. Богомолов «оплакал оскудение храма, разграбленного не французами, а своими и, вероятно, перед выходом врагов из столицы. Священные облачения и пелены разбрасывались без позументов в темные ночи по огороду и пустырям недалеко от храма, а напрестольный с грозною надписью древний 1681 года крест был во время всенощного бдения брошен сквозь стекло в алтарь без жемчуга и камней». После освящения приделов св. Гурия, Самона и Авива и св. Димитрия Ростовского в феврале и марте 1813 года, 11 июля (29 июня ст. ст.) 1813 года был освящен главный престол церкви Иоанна Воина. Благодаря щедрым пожертвованиям и драгоценным вкладам храм полностью восстановил свою утварь и убранство к 1840 году.

Кое-что сверх представленного можно узнать о Якиманке в 1812 году в этом же моем блоге здесь.

Представленный по районам материал является выдержками из моей неопубликованной книжечки "Монастыри, соборы и церкви ЦАО г. Москвы в 1812 году по воспоминаниям современников". При цитировании просьба ссылаться на этот мой блог trojza.blogspot.com.

04.03.2012

Москва в 1812 году: памятники Якиманского района