Итак, по порядку...
В период с 1862 по 1896 годы всеми тремя производствами (пряже-красильным, ситце-набивным и ализариновым) руководил Людвиг Людвигович Рабенек. Повышенное внимание прогрессивной общественности к санитарно-гигиеническим условиям быта рабочих заставило фабриканта около 1873 году открыть на свои средства фабричную больницу на 20 коек. В первые годы существования больница два раза в неделю навещалась земским врачом Щёлковской лечебницы Н.П. Завьяловым. С 1893 года для работы в больнице был приглашен постоянный врач, количество коек возросло до 35. С 1894 по 1896 год при больнице было открыто родильное отделение. На постоянной основе при больнице состоял врач, фельдшер и три акушерки.
В это же время на должность акушерки при больнице фабрики Л.Рабенек поступила Екатерина Павловна Гимер (в девичестве Симон). Долгое время никто из сослуживцев и представить себе не мог, что тогда творилось в душе молодой матери с малолетним сыном Николашей на руках. А внутри была полная бурных страстей мятущаяся душа.
Екатерина родилась в 1864 году в Москве, в семье офицера-прапорщика Павла Симона. В раннем детстве потеряв отца, она всецело попала под влияние своей властной матери Елизаветы Антоновны. Жизненные затруднения вдовы. Дождавшись, пока дочери исполнится 17 лет, в в 1881 году Елизавета Антоновна выдала Екатерину замуж за служившего по юридической части дворянина Николая Самуиловича Гимера, происходившего из обрусевших немцев. 10 декабря 1882 года в семье родился сын Николай. Но счастья в семье не было. Николай Гимер страдал тяжелой формой запойного алкоголизма, сутками не появлялся дома, оставив молодую жену наедине с жизненными проблемами. В 1883 году по настоянию матери Екатерина оставила мужа. Елизавета Антоновна решила подыскать дочери нового мужа и свела ее с конторским служащим Курско-Киевской железной дороги Акимовым. Но разгульная жизнь нового претендента на сердце Екатерины скоро расстроила все планы матери. В 1887 году Екатерина ушла от Акимова и, поселилась на окраине, в подвале Хитрова рынка. Отдав сына Николая на воспитание дальним родственникам и перебиваясь случайными заработками, 19-летняя Екатерина поступила на курсы акушерок.
Окончив курс, и вернув ребенка от родственников, Екатерина Гимер решилась начать свою жизнь заново в подмосковном Щёлкове, - подальше от матери и очередных претендентов на ее руку и сердце. Здесь-то она и поступила акушеркой в больнице при фабрике Товарищества мануфактур Людвиг Рабенек. Ее муж, Н.С. Гимер дал согласие на развод. Но в те времена венчанная пара не могла быть разведена без одобрения Московской Духовной Консистории. Для того, чтобы получить официальный развод, требовалось либо представить доказательство того, что один из супругов не способен к деторождению, либо предъявить факт измены одного из супругов. Полтора года тянулось дело. В итоге, Консистория посчитала, что представленных причин не достаточно и 7 декабря 1895 года отказала супругам в разводе.
Кадр из к/ф. "Живой труп" 1968 г.
«Многоуважаемая Екатерина Павловна, последний раз пишу Вам. Жить я больше не могу. Голод и холод меня измучили, помощи от родных нет, сам ничего не могу сделать. Когда получите это письмо, меня не будет в живых, решил утопиться. Дело наше о разводе можете прекратить. Вы теперь и так свободны, а мне туда и дорога; не хочется, а делать нечего. Тело мое, конечно, не найдут, а весной его никто не узнает, так и сгину, значит, с земли. Будьте счастливы. Николай Гимер». После отправки письма Н.С. Гимер должен был оставить пальто с документами у проруби на заледеневшей Москве-реке, что тот и сделал.
24 декабря 1895 года вместе с письмом мужа Екатерина отправилась в Якиманскую полицейскую часть, где ее поджидали известия о том, что накануне околоточный надзиратель Дмитриевский нашел письма и документы ее пужа у проруби. Но на следующий день произошло невероятное. Екатерину снова вызвали в Якиманскую часть для опознания тела утопленника, найденного в Москве-реке. Несмотря на то, что на утопленнике был мундир инженера-путейца, Екатерина Павловна решилась признать в нем бывшего мужа. Труп был выдан на руки Екатерине и в скором времени захоронен на Дорогомиловском кладбище. Получив на руки "вдовий адрес" в январе 1896 года Екатерина обвенчалась со своим возлюбленным, Степаном Ивановичем Чистовым в Никольской церкви села Жегалова. Кстати, церковь прекрасно сохранилась до нашего времени.
Супруги поселились в Жегалове на втором этаже мыловаренного завода Чистовых.
Переехав на жительство в Санкт-Петербург, Николай Гимер опустился до вымогательства денег у бывшей супруги, шантажируя ее тем, что все расскажет в полиции. В ответ на отказ Екатерины, Н.С. Гимер исполнил свою угрозу. Екатерину Павловну обвинили в двоебрачии, Николая Самуиловича – в сговоре и пособничестве жене. Дело разбиралось в уездном центре Богородске, затем в Московском окружном суде.
Дело получило широчайшую огласку и всколыхнуло огромный общественный резонанс. Адвокатом Екатерины выступал сам Анатолий Федорович Кони (1844-1927), в 1878 году добившийся оправдания террористки Веры Засулич. Первоначальный приговор по делу Екатерины Павловны был предельно жесток. Суд постановил лишить бывших супругов дворянства, сослать Екатерину и Николая Гимера в Енисейскую губернию на семь лет. Втечение 12 лет они не имели права покидать территорию Сибири, и после этого им запрещалось жить в обеих столицах и столичных губерниях. Однако благодаря заступничеству А.Ф. Кони, в результате кассационных жалоб последовало высочайшее соизволение о замене ссылки годом тюрьмы. Екатерина Павловна провела в Бутырках только три месяца, работая в тюремной больнице. Выйдя из тюрьмы летом 1898 года, Екатерина вновь вернулась в Щёлково к любящему мужу.
Кстати, в том же 1898 году вместо старой деревянной больницы Т-ва мануфактур Л.Рабенек, в Щелкове была построена новая каменная больница на 31 кровать с встроенной в ней операционной. Больница в историческом здании действует до сих пор. Сейчас в этом здании располагается администрация МУЗ "Щелковская районная больница № 1" и МУЗ "Врачебно-физкультурный диспансер Щелковского района".
Дело Гимер подробно освещалось в прессе. В 1897 году председатель Московского окружного суда Н. В. Давыдов рассказал эту историю Льву Николаевичу Толстому. Писатель живо заинтересовался делом, тем более, что он был лично знаком с матерью Екатерины, Елизаветой Антоновной, а брат Екатерины даже некоторое время жил вимении графа Ясной Поляне. Ознакомившись с материалом дела, Л.Н. Толстой приступил к работе.
В 1900 году в газете "Новости дня" появилась заметка о новой пьесе писателя, созданной на основе нашумевшего дела Гимер. Через некоторое время на прием к писателю явился 18-летний гимназист, сын Екатерины, Николай Николаевич Гимер с искренней просьбой воздержаться от публикации пьесы. Ее обнародование могло нанести вред и без того невысокой репутации его матери. Толстой дал юноше обещание на это. Когда к писателю обратился В.И. Немирович-Данченко, желавший поставить пьесу в Художественном театре, Л.Н. Толстой ответил драматургу: "умру - тогда играйте". Через некоторое время к писателю явился и главный прототип его произведения - "живой труп" - Николай Самуилович Гимер с просьбой дать ему какую бы то ни было работу. Писатель согласился, но с условием, что тот бросит пить.
Л.Н. Толстой сдержал обещание, данное мальчику. Драма "Живой труп" была опубликована в 1911 году после смерти писателя. Вскоре она была поставлена на сцене Художественного театра Немировича-Данченко, а через некоторое время она заняла ведущее место в репертуарах сотен театров по всей России. Не стоит и говорить, что новый виток слухов и "общественного порицания" печально отражался на семье Чистовых. Нередко в Жегалово наведывались и падкие на сенсацию журналисты. Один из них писал в газете "Утро России" в 1911 году: «теперь С. И. Чистов стал солидным заводчиком мыловаром. Его годовой оборот исчисляется десятками тысяч. Сам он человек в высшей степени умный, честный и добросовестный работник, пользующийся известным уважением».
Сыну Екатерины Павловны, посетившему Толстого, судьба предначертала стать известным революционером, экономистом и публицистом, более известным под псевдонимом Суханов. После очередной ссылки Николай Николаевич Гимер-Суханов вместе со своей женой, профессиональной революционеркой Галиной Константиновной Флакерсман поселился поблизости от Санкт-Петербурга. Здесь, в квартире Гимер-Суханова на первом этаже многоэтажного доходного дома №32 на набережной Карповки произошло историческое заседание большевистского Центрального Комитета, на котором решалась судьба вооруженного восстания в Петербурге 1917 года.
Николай Николаевич Гимер-Суханов (10.декабря 1882- 29 июня 1940)
14 июня 1918 года ВЦИК исключил Н.Н. Гимера-Суханова из своего состава вместе с группой меньшевиков и правых эсеров. В 1919-1920-х годах он работал в различных советских учреждениях в Москве, на Урале, за границей. Семь томов воспоминаний Н.Н. Гимера-Суханова под названием "Записки о Революции" были напечатаны в Берлине и подверглись острой критике со стороны Ленина и Троцкого. Прийдя к власти И.В. Сталин не забыл характеристики, данной ему Гимер-Сухановым ("серое пятно, иногда маячившее тускло и бесследно"). В июле 1930 года Н.Н. Гимер-Суханов был арестован, а в марте 1931 года по делу "Союзного бюро ЦК меньшевиков" он был приговорен к 10 годам тюрьмы. В 1935 году тюрьма была заменена ссылкой. В 1937 году Н.Н. Гимер-Суханов снова был арестован и расстрелян в 1940 году.
После ареста сына в 1930 году Екатерина Павловна Чистова (Гимер) покончила с собой, отравившись цианистым калием. Ее тело нашли чекисты, явившиеся в дом для обыска.
Нельзя не признать высоких художественных достоинств как пьесы классика, так и прекрасного фильма. Но сложно сказать, в чем больше трагизма - в бессмертной драме или реальной жизни Екатерины Павловны...
