"Святые источники" или "колодези" находящиеся поблизости от подмосковной деревеньки Костыши – места известные любителям чистейшей родниковой воды. Один из них, источник Страстной иконы Божией Матери, располагается в лесу к северо-западу от деревни на правом берегу речки Бродок (правого притока речки Дубенки). Легенды и предания настолько плотно опутывают историю появления родника, что не всегда понятно, где правда и где вымысел. Для ясности повествования мы разделили его на несколько частей, первая из которых повествует о времени появления и утраты часовни у родника при деревни Костыши. Затем впервые публикуется фотография часовни у родника 1913 г, и, также недавно выявленное описание родника 1900 года. В заключительной части, проиллюстрированной недавно выявленной в архиве ИКМ "Усадьба Фряново" наиболее ранней по времени (рубеж XIX и ХХ вв.) фотографией с изображением крёстного хода с иконой Страстной иконы Божией матери, будет приведен полный корпус преданий, связанных с появлением родника и вышеупомянутого "чудотворного" образа.
По данным церковного историка и священника Николая Алексеевича Скворцова (1861 – 1917)
из изданной в 1901 году книги "Уничтоженные в Богородском уезде церкви", возникновение часовни связано с упразднением храма Николая Чудотворца в
селе Никольском, Костыши тож. Никольский храм упоминался в писцовой
книге 1584–1586
гг. и был утрачен до 1621 или 1623 г., затем вновь выстроен до 1646 г.,
упоминаясь в 1678, 1680, 1682, 1685, 1704, 1712 и 1718 годах. С 1694 по 1719 г. за ветхостью службы в церкви не проводились. Новый деревянный Никольский храм был
построен и освящен в 1720 г., упоминался в 1722 и 1739 гг. В 1783 году церковь была упразднена "за крайней ветхостью и нестроением вновь каменной". Всё это время храм числился при частновладельческом (вотчинном) "селе, что был погост в Желтухине, а Лихарево тож на речке на Дубенке" – впоследствии утраченном поселении "усадебного типа". Деревня же Костышевка (нынешняя д. Костыши), располагаясь к юго-востоку от села, "тянула к нему", входя в его землевладение [1; о разделении села Никольского можно узнать из нашей прошлой публикации]. О постройке часовни Н. А. Скворцов говорит следующее: «Из остатков храма по благословению преосвященного Августина, построена на месте церкви часовня усердием жены статского советника Елизаветы Семеновой Смольянской; украшена же и освящена часовня супругом ее Гавриилом Петровичем Смолянским 1821 года 9 октября»[2]. Известно, что Е. С. Смолянская владела д. Костыши в 1812 году [3]. Упоминание преосвященного Августина, архиепископа Московского и Коломенского (февраль/март 1818 – март 1819), говорит о том, что часовня была поставлена в 1818 г., но освящена в 1821 году (ср. с данными temples).
Существует недопонимание, где именно находился старинный храм и первоначальная часовня. По собранным в 2002–2004 гг. данным О. Н. Глазуновой, согласно воспоминаниям старожилов, часовня находилась «напротив Никольского "колодца" в кольце лип на месте старинного кладбища» (Глазунова О. Н., с. 18). Священник фряновского храма Алексей (Рукавицын) также, упоминая о "кольце лип", полагает, что изначально храм и часовня располагались в ином месте, поблизости от Никольского же оврага (название оврага, "впадающего" в р. Дубенку). С этими данными трудно не согласиться, поскольку сложно представить существование первоначального старинного храма в низине у речки Бродок, то есть существе ниже уровня деревни. Тем более, на межевых планах II пол. XVIII в. "половина села Никольского" с храмом находится по обеим берегам оврага – пересохшего правого притока р. Бродок, ныне носящего название "Никольский" [4], тогда как сам родник располагается к северо-востоку от местоположения былого храма, в низине на правом берегу реки Бродок [см.; 5]. Исторические указания храма "на речке на Дубенке" в данном случае не должны нас смущать. Храм имел уточнение своего местоположения по наиболее крупной близлежащей реке, а не по её притокам, малоизвестным и в веке двадцатом...
Местность половины села Никольского (села с церковью; левее) и с. Никольского (Костыши; правее) Шеренского стана (c 1781 г. – Богородского уезда) на ПГМ II пол. XVIII в.
Отметим, что во II половине XVIII столетия овраг "Никольский" носил иное, даже, можно сказать, иные названия. Верховье оврага на одном варианте ПГМ указывалось как "ов<раг> Демковской", а его часть ближе к устью – как "ов<раг> Чебуринской". Верховье оврага, предположительно, носило название по Демкову/Демкинскому болоту, упоминавшемуся в 1490–1495 и 1512 годах [6], которое, в свою очередь могло получить название по деревне Демково Корзенева стана, упоминавшейся в 1512 году [7]. Болото могло служить источником пересохшего правого притока р. Бродок. Низовье оврага носило название по пустоши (1573/74 г.) и деревне Чебурино Воря и Корзенева стана, находившейся на левом берегу оврага и упоминавшейся в писцовых книгах 1585/86 г. [8]. Возможно, уже в составе "пол села Никольского" она указывалось на планах II пол. XVIII в. на левом берегу Чебуринского / Никольского оврага севернее храма и запустела вместе с ним в I пол. XIX столетия. Память о запустении собственно села Никольского после утраты храма жива. Ещё в 2002–2004 гг. старожилы Костышей рассказывали О. Н. Глазуновой, что "когда-то Костыши стояли в другом месте, за "колодцем". В 1771 г. во время чумы вымерло всё сельцо..." Но к этим преданиям мы вернёмся в заключительной части... Действительно, если сравнить планы XVIII в. с картой Ф. Ф. Шуберта сер. XIX в. мы увидим лишь вторую половину села Никольского под названием "Костыши (Никольское)", располагавшуюся ближе к с. Богородскому (Мосальскому).
"Двойное" село Никольское на "Геометрической карте Московской губернии" 1797 года. Костыши (Никольское) на карте Ф. Ф. Шуберта. Сер. XIX в.
Ответы на вопросы в какие годы Н. А. Скворцов собирал данные о часовне в Костышах, и документы каких лет служили ему источниками, позволили бы избежать многих затруднений. Книга Н. А. Скворцова была издана в 1901 году, а на публикуемой ниже фотографии 1913 года мы видим часовню, стоящую у берега речки, на месте ныне существующего родника и часовенки, поставленной вместо старого часовенного столпа 2006 году. О каком-либо перенесении самой часовни с места, условно, "кольца лип" / "напротив колодца" / "за колодцем", на то место, на котором она отражена на фотографии 1913 года сведений совершенно не имеется. И это "громкое молчание" о будто бы имевшемся "переносе" часовни с места былого храма на нынешнее место тем более удивительно при учёте обилия местных преданий связанных со святыней, хранившившиейся в часовне – резной Страстной иконой.
*Н. А. Скворцов и бр. Холмогоровы создавали свои книги по епархиальным отчётам, не посещая лично описываемые местности. Неточность в отчёте, и привычная практика постройки памятных часовен на месте алтарей упраздненных храмов, совокупно, могли дать неверное представление о реальном местоположении часовни уже в конце XIX в.
Святой Никольский "колодец" в Костышах. Фотография ок. 2002 г. из
статьи О. Н. Глазуновой. Колодезь и часовенный столп в Костышах.
Фотография Ю. В. Воронова, 25 июня 2001 г. sobory.ru
По сообщению Риммы Георгиевны Приклоновой (1929 г.р.) из д. Костыши, приведённому в статье О. Н. Глазуновой, «...часовня была небольшая, и во время службы люди стояли в основном снаружи. Службы в часовне проходили и после революции. Прекратились они примерно в 1932 году, когда часовня стала ветшать и разрушаться. Тогда икону передали в мавринскую церковь. Передавали трижды, утром она оказывалась на прежнем месте. "Потом вся деревня собралась, отслужили молебен, и икона уже осталась в церкви"» [10]. На наш взгляд, описание относится к часовне, стоявшей у родника на правом берегу речки Бродок, а 1932 год может быть принят как время утраты этой деревянной часовенки.
ПЕРВАЯ ВЫЯВЛЕННАЯ ДОРЕВОЛЮЦИОННАЯ ФОТОГРАФИЯ ЧАСОВНИ 1913 гг.
В
семьях потомков бывших владельцев Товарищества Фряновской
шерстопрядильной мануфактуры хранится уникальный по своей целостности
комплекс фотографий дореволюционного подмосковного Фрянова и его
окрестностей. Большинство снимков согласно подписям в альбомах,
датируются 1911–1913 годами. Цифровые
копии альбомов для историко-краеведческого музея "Усадьба Фряново"
сделаны автором этих строк уже много лет назад. Обилие фотоматериала
долгое время будто препятствовало анализу, "не давалось к
расшифровке"... Словами старлея Шарапова из кинофильма "Место встречи изменить нельзя": "от целого дня напряженного всматривания глаз,
что называется, замыливался; он, чего и не было, видел и, наоборот,
не замечал порой того, что вновь появлялось". Точно так и вышло, только с условием, если годами всматриваться...
Работая
над подготовкой к изданию 480-страничного фото-бука "Фряново",
пересматривая давно, уже более 9 лет как знакомые фотографии, среди их
серий обнаружилось изображение простейшей по архитектуре часовни
Страстной иконы Божией Матери при деревне Костыши. Сходство ландшафта, не оставляющее места для
сомнений, положение лестницы, существующей до сих пор в том же
положении и, может быть, на тех же опорах... Перед нами единственный выявленный на настоящее время (декабрь 2020) фотодокумент, датируемый 1913 годом, отражающий внешний вид деревянной часовни при источнике.
Катание
в лодке. Часовня Страстной иконы Божией Матери. Фотография 1913 г.
Арх. Залогиных. Единственная выявленная фотография часовни
дореволюционного периода.
Нельзя
не заметить, что по своим "компактным" размерам и реализации Костышевская часовня на фотографии весьма сходна с и поныне существующей часовней в
деревне Еремино – памятником деревянного зодчества II пол. XIX в. [cм. temples].
Серия фотографий катания на лодке. Арх. Залогиных, 1912–1913 г. Публикуются впервые.
Часовенный столп 2000 - 2006 гг. постройки у родника в Костышах. Фотографии 2018 г.
ОПИСАНИЕ РОДНИКА 1900 г.
В год съёмки фотографии часовни родник в Костышах упоминался в изданном в Москве "Гидрогеологическом очерке Московской губернии". Автором очерка был незадолго до того скончавшийся санитарный врач Московского губернского земства Николай Дмитриевич Соколов (1848–1911). Личность интересная... В 1870 году, в возрасте 22 лет, он арестовывался по нашумевшему "Нечаевскому делу", послужившему толчком к написанию романа «Бесы» (Ф. М. Достоевский).
Н. Д. Соколов и составленная им Гидрографическая карта 1911 г.
Между прочим, описывая артезианские водные горизонты, Н. Д. Соколов писал: "Очерчивая восточную границу "фиолетового" горизонта, необходимо указать на д. Степаньково, расположенную на севере Богородского уезда, в несомненной области распространения меловых отложений. Здесь дно колодца лежит на уровне 170–180 метров, а родник у с. Костыши, в близком отсюда расстоянии на юг, на уровне 167 метров. Между прочим, Степаньково представляет интерес в том отношении, что является вполне показательным, как граница распространения "паромоновской" глины и "фиолетового" горизонта. Здесь на западном, верхнем, конце селения, почти рядом с ним, расположена барская усадьба, имеющая высоту 213 метров [над ур. моря], с колодцем во 40 аршин, то есть дно его расположено на уровне 186 метров ("паромоновская" глина). Само же селение, при устье устроенного здесь колодца, имеет высотную отметку в 200 метров, а глубина колодца 15,2/3 сажени, что равняется абсолютной высоте 168 метров, то есть отвечает уровню выхода родника под с. Костыши ("фиолетовый" горизонт)" [11].
Фрагмент Гидрографической карты Н. Д. Соколова с ук. Костыши (Никольское) 1911 г.
В верхней части по центру.
Издание Н. Д. Соколова было снабжено гидрогеологической картой Московской губернии (см. целиком.). Из интереснейших для краеведов северо-востока Подмосковья полевых дневников экспедиций Н. Д. Соколова и Л. С. Вагина, включавших гидрогеологическое описание села Муромцево (Красноармейск), и ныне не существующих поселений на территории полигона НИИ "Геодезия" (Лукьянцево и Коськово с дачей Страстного монастыря (с. 119, 144-145)), следует, что родник в Костышах обследовался учёными 17 (30) июня 1900 года. В дневнике экспедиции (Л. С. Вагин) указывалось: "В усадьбе д. Степаньковой имеется колодезь (до дна 40 арш.). Вода держится весь год. Из профиля местности видно, что его следует отнести к верхнему, развитому здесь, горизонту, тогда как "святой" [так] колодезь под д. Костыши должен быть отнесен к нижнему горизонту" [12].
Записи дневника от 16 июня 1900 года, описывающие поселения по берегам речки Вори в наши дни представляют собой настоящую "игру в краеведческую угадайку" с упоминаниями некой деревни "Марьиной" (предположительно - д. Мишнево), деревни Грамниково (Громниково), села Никольского (Здехова) с химическим заводом при нём(?!), некого"святого колодезя" и пруда, принадлежавшего Николо-Берлюковскому монастырю [см. прим. 13].
Костыши, август 2018 г.
Дорога от Костышей к Мосальскому, август 2018 г.
На въезде в деревню со стороны Мосальского, август 2018 г.
Между д. Степаньково и Костышами. Август 2018 г.
ПРЕДАНИЯ О ПОЯВЛЕНИИ РОДНИКА И СТРАСТНОЙ ИКОНЫ БОЖИЕЙ МАТЕРИ
До наших дней дошло несколько любопытных преданий о появлении родника. В некоторых из них оно связано с обретением резной Страстной иконы Божией матери, ранее хранившейся в Никольской(?) часовне при роднике.
Страстная икона Божией Матери. Фотография А. Послыхалина, сентябрь 2015 г.
Наиболее распространённый тип предания приведён анонимным автором в компилятивном издании "Православные храмы. Путешествие по святым местам:
"Этот образ попал в церковь села Маврино из расположенной неподалеку деревни Костыши. По преданию, впервые он был явлен людям на исходе XVI столетия, причем в очень необычном месте – на ветвях большого дерева, что росло в здешнем лесу. Обстоятельства, при которых это произошло, были драматическими: в округе началась эпидемия холеры, которая, как косой, выкашивала население целыми деревнями. Один из местных крестьян, имени которого история не сохранила, был благочестив и богобоязнен. Свято веруя, он регулярно отправлялся в лес помолиться у чудесного образа Пресвятой Богородицы, прося о защите своей семьи от морового поветрия (так прежде называли на Руси чумные и холерные эпидемии). Горячие мольбы его были услышаны: страшная смерть обошла стороной весь его род, и к дереву с чудотворной иконой устремились отчаявшиеся жители окрестных селений. Образ трижды являлся людям, после чего рядом открылся чистый источник, вода которого оказалась целебной. Крестьяне возвели возле источника часовню, в которой отслужили молебен Владычице Небесной. <...> После того как часовня, где сохранялся чудотворный образ, обветшала, селяне решили передать ее в ближайший храм в селе Маврино. Местное предание повествует, что поначалу икона всякий раз возвращалась из Маврина обратно, чудесным образом оказываясь поутру в своей часовне, пока здание не разобрали на дрова. Лишь тогда она осталась во Владимирском храме.
Рассказывают, что место, где прежде стояла часовня, по-прежнему не зарастает деревьями и даже кустами – там и ныне круглая поляна, поросшая лишь невысокой травой. <...>
Даже упокоившись во Владимирском храме, икона иногда чудестным образом покидала его на время, дабы оказать Божественную помощь страждущим. Как правило, это чудо происходило во времена эпидемий, когда же болезнь отступала, икона всегда возвращалась на свое место во Владимирской церкви. <...> Одна из историй повествует о том, как местный крестьянин увидел Страстную икону Пресвятой Богородицы в чистом поле, чудесным образом летящей по воздуху" [14].
Предание о том, что икона нередко "покидала храм" связано с массовыми крестными ходами, действительно нередко проводившимися в крае во II половине и конце XIX в. Так, на одной из фотографий рубежа XIX и ХХ вв. из архива ИКМ "Усадьба Фряново" недавно удалось рассмотреть Страстную икону посреди процессии у стен Фряновского храма Иоанна Предтечи.
Крёстный
ход во Фрянове с иконой из Маврина. Фотография кон. XIX – нач. ХХ в.
Арх. ИКМ «Усадьба Фряново». В сети публикуется впервые. Фрагмент.
На фотографии заметно, что икона украшена цветочной гирляндой. О. Н. Глазунова указывала, что "...до недавнего времени [ок. 2004 г.] принято было ярко раскрашивать ее перед каждым праздником: румянить щеки, красить губы и т.д. Лишь несколько лет назад предыдущий мавринский батюшка распорядился прекратить эту традицию и смысл с иконы большую часть "декоративной косметики". По свидетельству прихожан, теперь она выглядит лучше, а то раньше ее даже "трудно было рассмотреть". Сейчас икона в окладе, "отдета в ризы". Раньше было принято "одевать" и убирать ее перед праздником в нарядную (тканую) одежду, и она "как будто радовалась". По общему мнению, "одетая в ризы" она как бы застыла, живое общение с ней стало труднее" [10].
Вышеприведённая датировка появления иконы (кон. XVI в.) справедливо была оспорена исследователями К. Т. Сергазиной и П. Г. Чистяковым, склонными относить появление иконы ко временам чумной эпидемии в Москве 1771–1773 годов. Описывая местные предания, связанные с появлением иконы, исследователи приводят данные местной жительницы Клавдии Александровны Степаковой (1930 г.р.), согласно которым, "Страстная икона была пожертвована в церковь местной помещицей, а
начало почитания иконы было связано с исцелениями во время эпидемии" [15]. В контексте этого ценного воспоминания представляется возможным вспомнить об участии в строительстве часовни статской советницы Елизаветы Семеновны Смольянской, однако, исследователи обошли вниманием этот интересный сюжет.
Послыхалин А. Ю. © 2020. При использовании материала обязательна ссылка: интернет-журнал "Подмосковный краевед" (trojza.blogspot.com)
1. См.: Скворцов
Н. А. Уничтоженные в Богородском уезде церкви. – М., 1901, с. 20-21 (№ 22). А также: Холмогоровы В. и Г. Исторические материалы о церквях и селах XVI–XVIII ст. Вып. V (Радонежская десятина). – М., 1886, с. 112-115 (№ 38). Любопытно, что авторы "Исторических материалов", не знали о былом упразднении храма.
2. Скворцов
Н. А. Ibid, с. 21.
3. Савелов Л. М.
Московское дворянство в 1812 году. – М., 1912, с. 199.
4. Глазунова О. Н. Цикл местночтимых пятничных праздников на
северо-востоке Московской области. // Живая старина. Журнал о русском
фольклоре и традиционной культуре. – 2008, № 2(58). – С. 18. Скачать номер. Прим. А. П.: исследователь неверно определила местоположение родника. По её словам он находится "за северной окраиной деревни в овражке, впадающем в речку дубенку. Называется он Никольским, что, по-видимому, связано с когда-то стоявшей в селении церковью, да и само селение называлось тогда Никольским" (с. 18). Между тем родник находится именно на пб ручья Бродок (пп р. Дубенки), впадающей в Дубенку к СЗ от д. Костыши (см. карты ТКМ 1959 и МО 1982). Впрочем, на более старых картах (напр. РККА 1929 (1941)) Бродок ошибочко ук. как р. "Лубянка" (Дубенка). Более точны в этом вопросе авторы справочника "500 родников Подмосковья" (2006 г.), верно помещая родник на р. Бродок (см. примечание 5).
5. Родник, святой источник иконы Божией Матери Страстная деревня Костыши. // Балабанов И. В., Смирнов С. А. 500 Родников Подмосковья. – М., 2006. (см.).
6. Демково болото