Героическое сопротивление защитников Троицкого монастыря войскам Лжедмитрия II во времена польско-литовской интервенции неразрывно связано с историей северо-востока Подмосковья.
«Грады все Московского государства от Москвы отступиша»...
Общее положение страны в этот период было крайне тяжёлым. Ещё после Ходынской битвы 25 июня 1608 года начался открытый отъезд служилых людей из Москвы в Тушино, ставку Лжедмитрия II. По словам современника того времени, келаря Троицкого монастыря, Авраамия Палицына многие служилые землевладельцы рассуждали так: «аще убо стояще пребудем с поляки вкупе на Москву и на Троицкий Сергиев монастырь, то поместья наши не будут разорены». Но этот расчет, как показали события, был не верен. Другие служилые люди покидали московское войско, расходясь по домам охранять свои очаги. Смута охватила весь центр, добралась до Владимира-на-Клязьме, перешла за Волгу. Как было написано в одной из летописей тех грозных лет: «грады все Московского государства от Москвы отступиша»...
Троице-Сергиевская Лавра. Из кн.: Т. Толышевой.
"Пойдём, смирим их; а если не покорятся, то мы рассыпим по воздуху их жилища»...
Для того чтобы понять значение последовавших событий в истории Москвы и Российского государства в целом следует прояснить важное стратегическое положение монастыря. Фактически, его захват обеспечивал полную блокаду Москвы, а значит и вёл к подчинению северо-восточных районов государства. Как верно отмечал виднейший знаток Смутного времени, Сергей Федорович Платонов: «Войска Вора находились в Тушине между Смоленской и Тверской дорогами и распоряжались ими обеими. Из прочих дорог для Москвы были бесполезны все те, которые вели на Калугу и Тулу в области, охваченные мятежом; их незачем было и тушинцами занимать особыми отрядами. Зато большую важность для Москвы имели дороги, шедшие на север, северо-восток и юго-восток, а именно: дорога Ярославская на Троицкий монастырь и Александрову слободу; дорога на Дмитров или «Дмитровка»; дорога на село Стромынь, Киржач и далее на Шую, Суздаль и Владимир, так называемая «Стромынка»… Все названные дороги и надлежало перехватить войскам Вора». [1].
Лжедмитрий II. Польская гравюра. XVII в.
Кроме того, захват сокровищ монастыря позволял укрепить финансовое положение Лжедмитрия II, а привлечение на свою сторону влиятельной монастырской братии сулило окончательное крушение авторитета царя Василия Шуйского и последующее венчание самозванца на царство. Обосновывая Лжедмитрию необходимость осады монастыря, польский военачальник Ян Пётр Сапега (1569-1611) будто бы говорил ему: «Слух носится, что ждут князя Михаила Скопина со шведами; когда они придут, то займут Троицкую твердыню и могут быть нам опасны. Пока еще они не окрепли, пойдём, смирим их; а если не покорятся, то мы рассыпим по воздуху их жилища» [2].
Ян Пётр Сапега (1569-1611).
Из Тушина в обход Москвы были посланы на северные дороги регулярная армия Сапеги и Александр Юзеф Лисовский (1580-1616) во главе отборных отрядов польской иррегулярной кавалерии, членов которой называли «лисовчиками».
Лисовчики, упражняющиеся в стрельбе из лука. Художник Юзеф Брандт. 1885
Не получая жалования, положенного регулярным войскам они кормились только за счёт трофеев и грабежей. Отправка лисовчиков в русский поход, согласно мнению польских историков, обуславливалась тем, что они не брезговали грабить и земли своей родины Польши.
Лисовчики. Раскрашенная гравюра, 1880 г.
«В обители Чудотворца более двухсот человек не бяше»...
Троицкий монастырь в первые годы XVII века имел самое разнообразное вооружение – от пушек до четырёхлапных колючек, которые разбрасывались по дорогам с целью нанести урон коням противника. Вдоль восточной стены был прорыт глубокий ров.
Вид Троице Сергиевой Лавры. И.И.Старченков, 1877 г. Мастерская Троице-Сергиевой Лавры.
Вокруг всех стен были устроены надолбы, которые состояли из заостренных бревен, врытых стоймя в несколько рядов. До подхода к стенам Москвы Лжедмитрия II монастырь охраняли наемные казаки. Позже в дополнение к ним были присланы около восьми сотен дворян и детей боярских и около сотни стрельцов во главе с окольничим князем Григорием Борисовичем Долгоруким-Рощей (ум. 1612) и московским дворянином Алексеем Ивановичем Голохвастовым.
Троице-Сергиева лавра. Проект реставрации архитектурного ансамбля. В. И. Балдин,1963.
В монастыре ко времени осады находилось 609 человек ратников из детей боярских, казаков и стрельцов, 300 человек монастырской братии, около 1000 русских беженцев, собравшихся с округи. Общее число защитников монастыря составляло около 2500 человек. О количестве братии, находившейся в монастыре, историки узнали из сообщения Авраамия Палицына, указывавшего в своем сочинении на то, что из-за цинги в монастыре во время осады умерло 297 престарелых монахов [2, с. 132].
Авраамий Палицын.
Села и деревни на Троицкой дороге. Карта.
Об общем количестве осаждённых также делается вывод на основании счисления потерь: «всех в обители Живоначальныя Троицы в осаде померло, старцев и ратных людей побито и померло от осадныя немощи детей боярских и слуг, и служебников, и стрельцов, и казаков, пушкарей и защитников, и "дотошных людей" (монастырских крестьян) и служних 2125 человек – кроме женского пола и недорослей и маломощных и старых» [2, с. 133-134]. Спустя некоторое время число защитников пополнилось 60 ратными людьми и 20 монастырскими слугами. Во время третьего приступа «в обители Чудотворца более двухсот человек не бяше».
23 сентября 1608 года
Ещё до начала осады монастыря отряды Лисовского, проходя на соединение с основными силами, сожгли находившееся под монастырём село Клементьевское [3]. 23 сентября 1608 года разбив московское войско на Троицкой дороге между сёлами Рахманово и Воздвиженское, находившимися на Троицкой дороге, тридцатитысячное войско командующего польскими войсками Яна Петра Сапеги и Лисовского расположились недалеко от монастыря на Клементьевском поле. Здесь к ним примкнули татары, черкесы, казаки и русские изменники.
Смутное время. Подмосковье. Войско Самозванца. Художник: С.В. Иванов, 1908 г.
Накануне, согласно принятой оборонительной практике по распоряжению Долгорукова были сожжены окрестные монастырские слободы, несколько деревень и сёл (Зубачёва, Благовещенье, Афонасова, Черткова). Население округи спасалось за стенами монастыря. Сапега расположил своё войско с западной, а Лисовский с юго-западной стороны монастыря, выстроив здесь остроги и избы.
Осада Троице-Сергиевой Лавры. Художник: В.П. Верещагин, 1891 г.
По словам С.Ф. Платонова: «Движение Сапеги и Лисовского в обход Москвы передало во власть Тушина всё Замосковье за исключением немногих укреплённых пунктов. Обложив Троицкий монастырь, тушинцы стали свободно распоряжаться на том пути, который прикрывать должны были твердыни знаменитого монастыря» [1, с. 284]. Вскоре на верность Лжедмитрию присягнул Переславль-Залесский и Ростов.
"Вохонский парадокс"
Спустя несколько дней после начала осады на верность самозванцу присягнули жители замосковной волости Вохна, о чём свидетельствует ряд документов из архива Яна Сапеги [4]. Интересно, что вохонские крестьяне были наиболее последовательными приверженцами Самозванца, несмотря на то, что в Павлово-Посадском краеведении бытует легенда о битве местных монастырских крестьян с отрядом полковника-лисовчика Станислава Чаплинского, будто бы произошедшая на берегу реки Клязьмы в сентябре 1609 года [5].
Ян Петр Сапега у стен Троицкого монастыря. Редкая гравюра XVII в.
Секретари Яна Сапеги отмечали, что подойдя к Троице, он дважды посылал парламентёров в монастырь с предложением сдаться. Приводимые А. Палицыным тексты посланий Сапеги, так и текст гордого ответа осаждённых, как выяснили исследователи, являются плодом воображения и литературных трудов автора [4, с. 124].
Обстрел Троицкого монастыря. Худ.: Н. Левенцев.
Получив решительный отказ на предложение сдаться без боя, 3 октября интервенты приступили к артиллерийскому обстрелу монастыря из 63 пушек.
Оборона Троице-Сергиевой Лавры. Художник: С.Д. Милорадович, 1894. Фрагмент.
Осада
Положение защитников монастыря было по-настоящему тяжёлым. Несмотря на то, что они были обеспечены рожью, молоть её не представлялось возможным, поскольку мельницы находились за стенами монастыря. Теснота вынуждала людей жить на открытом воздухе. Беременным женщинам приходилось рожать детей при чужих людях, и «никто со срамотою своею не скрывался» [2, с. 63].
Лагерь Яна Сапеги. Литография.
13 октября с наступлением ночи начался первый штурм монастырских стен, но осаждённые мужественно встретили нападавших, - атаки были отбиты, а утром были сожжены осадные орудия, оставленные врагом у стен монастыря. В ночь на 24-е октября был отбит еще один приступ. Осаждённые предпринимали частые вылазки.
Вылазка осаждённых из Троицкого монастыря. Художник: Н. Левенцев.
В ночную вылазку 8 октября был ранен сам Лисовский, 19 октября была сделана новая вылазка, переросшая в кровопролитную схватку, а 26 октября была совершена ещё одна вылазка, в ходе который была истреблена рота ротмистра Герасима, а ротмистр Брюшевский был взят в плен.
Осада Троице-Cергиевой обители 13 октября 1608 г.
«Осада с лестницами». Литограф М. Гадалов. 1853.
В ходе одной из вылазок, обнаружив подкоп, два крестьянина села Клементьевского взорвали себя в нём, нарушив коварные планы неприятеля.
«Осада со взрывом». Литограф М. Гадалов. 1853.
По анонимной описи вылазок, дошедшей до наших дней, с 3 октября 1608 до конца января 1609 года осаждёнными была сделана 31 вылазка. Исследовав вопрос, А.В. Горский нашёл упоминание ещё четырёх. Недостаток дров, так необходимых для отопления монастыря во время зимней стужи приводило к тому что «их приходилось покупать у неприятеля ценой крови».
«Вылазка за дровами». Литография 1860 года.
17 ноября 1608 года из-за недостатка продовольствия в монастыре началась цинга. Сначала в сутки умирало 10 человек, потом по 50 и даже по 100. 19 февраля (1 марта) 1609 года в захваченных Сапегой документах из монастыря, отправленных к Василию Шуйскому, сообщалось о том, что боевые и продовольственные запасы осаждённых подходили к концу.
«Вылазка за скотом». Литография 1862 года.
К марту 1609 года осада переросла в тактическое противостояние. 1 (11) апреля 1609 года сапежинцы захватили трёх стрельцов с пятьюстами посланиями в Москву. «В письмах сообщалось, что цинга ежечасно уносит десятки жизней, и гарнизон монастыря дальше держаться не может» [4, с. 125]. В мае положение защитников Троицы было настолько тяжёлым, что Сапега вновь направил в монастырь парламентёра с письмом, в котором потребовал немедленной сдачи крепости, но ответа не получил.
Осада Троицкого монастыря. Явление преподобного Сергия и Никона врагам. Литография.
28 июня (8 июля) осаждённые отбились еще от одного решительного вражеского приступа. Руководство отдельными отрядами оборонявшихся было доверено трём инокам: Афанасию Ощерину, Паисию Литвину и Гурию Шишкину. После этой новой неудачи большая часть войска Сапеги была вынуждена уйти из под стен монастыря на соединение с отрядами А. Зборовского. В июле, когда в стан Сапеги пришли со своими отрядами русские изменники – Салтыков и Грамматин, за три часа до рассвета начался новый приступ, но из-за того, что вестовая пушка сделала выстрел раньше срока, оно было сорвано. Между тем в монастыре оставалось не более 200 человек защитников.
Ученики Святого Сергия Михей, Варфоломей и Наум посылаются к князю Михаилу Васильевичу за помощью октябрь 1609 г.
Объясняя обстоятельства, которые помешали польско-литовским войскам ещё в июне 1608 года взять Москву в полную блокаду, С.Ф. Платонов писал: «Прежде всего, этому помешало сопротивление Коломны, связывавшей Москву с Рязанским краем, а затем недостаток средств для хорошего наблюдения за малыми дорогами вроде Ольшанской дороги, Хомутовки и т.п.» [1. С. 280].
Историки отмечали, что освобождение Подмосковья началось с северо-востока. Соединившись под Александровым с войсками Шереметева и войсками из Москвы под предводительством И.С. Куракина и Б.М. Лыкова, войска Скопина-Шуйского весной 1610 года начали медленное продвижение к Москве по крупнейшим дорогам северо-востока. Как писал С.Ф. Платонов: «Скопин прибегал систематически к одному и тому же приёму на всех дорогах, которыми овладевал: он строил на них острожки и сажал в них гарнизоны, которые и держали данный путь в своём распоряжении. Поляки приписывали изобретение этой меры шведским военачальникам, но это был чисто московский приём, нашедший себе наилучшее выражение в известных «гуляй-городах». Он применялся не только на Троицкой и Стромынской дорогах, где действовал Скопин, но и на Коломенской дороге, где царь Василий «повеле острожки поставити для проезду хлебу». С помощью таких острожков московская рать выбила тушинцев из всех их позиций кругом Москвы, и достигла самой Москвы» [1, с. 316]. По предположению краеведа М. Баева неподалёку от Гребневского питомника находятся внушительные валы одного из таких острожков, однако это мнение не подтверждено археологическими раскопками.
"На короля польского и на королевство его навлечены большое бесславие, позор, посрамление и позорное поношение"...
В октябре 1609 года на помощь осаждённым пришли ярославцы, костромичи и галичане, всего около 900 человек под воеводством Д. Жеребцова. Запасов, принесенных ими, хватило еще на 12 недель. Наконец Валуев с отрядом 500 человек, соединяясь с отрядом Жеребцова, подожгли лагерь интервентов. Много крови пролито было на Красной горе, на пруде Келарском, на Волкуше и Клементьевском поле. Когда 12 января поляки покинули свой лагерь, иноки еще 8 дней не решались покинуть стен обители. Так была снята осада Троице-Сергиевого монастыря.
Конец Осады Троице-Сергиева монастыря. Польские трофеи воевод Сапеги и Лисовского, бегущих со своим войском, в руках М. Скопина-Шуйского
Как писал Ян Сапега, подводя итог этой кровопролитной войны: «А в конце концов и престол, и всё царство московское было из рук выпущено и даром потеряно, Речь Посполитая, корона польская обременена бесполезно неоплатными долгами, государства опустошены, Речь Посполитая вовлечена в вечную войну с этим народом [русским] и в большие опасности с других сторон; на короля польского и на королевство его навлечены большое бесславие, позор, посрамление и позорное поношение» [6, с.13]...
А. Послыхалин, 2012. При использовании материала обязательна ссылка на trojza.blogspot.com.
Исп. лит.
1.Платонов С.Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве XVI-XVII вв. СПб., 1906., с. 279
2.Палицын А. Сказание об осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и литвы. М. 1822., с. 60
3.Горский А.В. Историческое описание Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Сергиев Посад, 1910.., с. 96
4.Русский архив Яна Сапеги 1608-1611 годов: опыт реконструкции и источниковедческого анализа. Ред.: О.В. Иншакова. Волгоград, 2005. с. 133
5.Фоломеева Н.В. Земля Павловопосадская. Орехово-Зуево, 1999, с. 233
6.Любавский М.К. Литовский канцлер Лев Сапега о событиях Смутного времени. М. 1901, с.13.
«Грады все Московского государства от Москвы отступиша»...
Общее положение страны в этот период было крайне тяжёлым. Ещё после Ходынской битвы 25 июня 1608 года начался открытый отъезд служилых людей из Москвы в Тушино, ставку Лжедмитрия II. По словам современника того времени, келаря Троицкого монастыря, Авраамия Палицына многие служилые землевладельцы рассуждали так: «аще убо стояще пребудем с поляки вкупе на Москву и на Троицкий Сергиев монастырь, то поместья наши не будут разорены». Но этот расчет, как показали события, был не верен. Другие служилые люди покидали московское войско, расходясь по домам охранять свои очаги. Смута охватила весь центр, добралась до Владимира-на-Клязьме, перешла за Волгу. Как было написано в одной из летописей тех грозных лет: «грады все Московского государства от Москвы отступиша»...
"Пойдём, смирим их; а если не покорятся, то мы рассыпим по воздуху их жилища»...
Для того чтобы понять значение последовавших событий в истории Москвы и Российского государства в целом следует прояснить важное стратегическое положение монастыря. Фактически, его захват обеспечивал полную блокаду Москвы, а значит и вёл к подчинению северо-восточных районов государства. Как верно отмечал виднейший знаток Смутного времени, Сергей Федорович Платонов: «Войска Вора находились в Тушине между Смоленской и Тверской дорогами и распоряжались ими обеими. Из прочих дорог для Москвы были бесполезны все те, которые вели на Калугу и Тулу в области, охваченные мятежом; их незачем было и тушинцами занимать особыми отрядами. Зато большую важность для Москвы имели дороги, шедшие на север, северо-восток и юго-восток, а именно: дорога Ярославская на Троицкий монастырь и Александрову слободу; дорога на Дмитров или «Дмитровка»; дорога на село Стромынь, Киржач и далее на Шую, Суздаль и Владимир, так называемая «Стромынка»… Все названные дороги и надлежало перехватить войскам Вора». [1].
Лжедмитрий II. Польская гравюра. XVII в.
Кроме того, захват сокровищ монастыря позволял укрепить финансовое положение Лжедмитрия II, а привлечение на свою сторону влиятельной монастырской братии сулило окончательное крушение авторитета царя Василия Шуйского и последующее венчание самозванца на царство. Обосновывая Лжедмитрию необходимость осады монастыря, польский военачальник Ян Пётр Сапега (1569-1611) будто бы говорил ему: «Слух носится, что ждут князя Михаила Скопина со шведами; когда они придут, то займут Троицкую твердыню и могут быть нам опасны. Пока еще они не окрепли, пойдём, смирим их; а если не покорятся, то мы рассыпим по воздуху их жилища» [2].
Ян Пётр Сапега (1569-1611).
Из Тушина в обход Москвы были посланы на северные дороги регулярная армия Сапеги и Александр Юзеф Лисовский (1580-1616) во главе отборных отрядов польской иррегулярной кавалерии, членов которой называли «лисовчиками».
Не получая жалования, положенного регулярным войскам они кормились только за счёт трофеев и грабежей. Отправка лисовчиков в русский поход, согласно мнению польских историков, обуславливалась тем, что они не брезговали грабить и земли своей родины Польши.
Лисовчики. Раскрашенная гравюра, 1880 г.
«В обители Чудотворца более двухсот человек не бяше»...
Троицкий монастырь в первые годы XVII века имел самое разнообразное вооружение – от пушек до четырёхлапных колючек, которые разбрасывались по дорогам с целью нанести урон коням противника. Вдоль восточной стены был прорыт глубокий ров.
Вокруг всех стен были устроены надолбы, которые состояли из заостренных бревен, врытых стоймя в несколько рядов. До подхода к стенам Москвы Лжедмитрия II монастырь охраняли наемные казаки. Позже в дополнение к ним были присланы около восьми сотен дворян и детей боярских и около сотни стрельцов во главе с окольничим князем Григорием Борисовичем Долгоруким-Рощей (ум. 1612) и московским дворянином Алексеем Ивановичем Голохвастовым.
Троице-Сергиева лавра. Проект реставрации архитектурного ансамбля. В. И. Балдин,1963.
В монастыре ко времени осады находилось 609 человек ратников из детей боярских, казаков и стрельцов, 300 человек монастырской братии, около 1000 русских беженцев, собравшихся с округи. Общее число защитников монастыря составляло около 2500 человек. О количестве братии, находившейся в монастыре, историки узнали из сообщения Авраамия Палицына, указывавшего в своем сочинении на то, что из-за цинги в монастыре во время осады умерло 297 престарелых монахов [2, с. 132].
Авраамий Палицын.
Об общем количестве осаждённых также делается вывод на основании счисления потерь: «всех в обители Живоначальныя Троицы в осаде померло, старцев и ратных людей побито и померло от осадныя немощи детей боярских и слуг, и служебников, и стрельцов, и казаков, пушкарей и защитников, и "дотошных людей" (монастырских крестьян) и служних 2125 человек – кроме женского пола и недорослей и маломощных и старых» [2, с. 133-134]. Спустя некоторое время число защитников пополнилось 60 ратными людьми и 20 монастырскими слугами. Во время третьего приступа «в обители Чудотворца более двухсот человек не бяше».
23 сентября 1608 года
Ещё до начала осады монастыря отряды Лисовского, проходя на соединение с основными силами, сожгли находившееся под монастырём село Клементьевское [3]. 23 сентября 1608 года разбив московское войско на Троицкой дороге между сёлами Рахманово и Воздвиженское, находившимися на Троицкой дороге, тридцатитысячное войско командующего польскими войсками Яна Петра Сапеги и Лисовского расположились недалеко от монастыря на Клементьевском поле. Здесь к ним примкнули татары, черкесы, казаки и русские изменники.
Смутное время. Подмосковье. Войско Самозванца. Художник: С.В. Иванов, 1908 г.
Накануне, согласно принятой оборонительной практике по распоряжению Долгорукова были сожжены окрестные монастырские слободы, несколько деревень и сёл (Зубачёва, Благовещенье, Афонасова, Черткова). Население округи спасалось за стенами монастыря. Сапега расположил своё войско с западной, а Лисовский с юго-западной стороны монастыря, выстроив здесь остроги и избы.
Осада Троице-Сергиевой Лавры. Художник: В.П. Верещагин, 1891 г.
По словам С.Ф. Платонова: «Движение Сапеги и Лисовского в обход Москвы передало во власть Тушина всё Замосковье за исключением немногих укреплённых пунктов. Обложив Троицкий монастырь, тушинцы стали свободно распоряжаться на том пути, который прикрывать должны были твердыни знаменитого монастыря» [1, с. 284]. Вскоре на верность Лжедмитрию присягнул Переславль-Залесский и Ростов.
"Вохонский парадокс"
Спустя несколько дней после начала осады на верность самозванцу присягнули жители замосковной волости Вохна, о чём свидетельствует ряд документов из архива Яна Сапеги [4]. Интересно, что вохонские крестьяне были наиболее последовательными приверженцами Самозванца, несмотря на то, что в Павлово-Посадском краеведении бытует легенда о битве местных монастырских крестьян с отрядом полковника-лисовчика Станислава Чаплинского, будто бы произошедшая на берегу реки Клязьмы в сентябре 1609 года [5].
Секретари Яна Сапеги отмечали, что подойдя к Троице, он дважды посылал парламентёров в монастырь с предложением сдаться. Приводимые А. Палицыным тексты посланий Сапеги, так и текст гордого ответа осаждённых, как выяснили исследователи, являются плодом воображения и литературных трудов автора [4, с. 124].
Обстрел Троицкого монастыря. Худ.: Н. Левенцев.
Получив решительный отказ на предложение сдаться без боя, 3 октября интервенты приступили к артиллерийскому обстрелу монастыря из 63 пушек.
Осада
Положение защитников монастыря было по-настоящему тяжёлым. Несмотря на то, что они были обеспечены рожью, молоть её не представлялось возможным, поскольку мельницы находились за стенами монастыря. Теснота вынуждала людей жить на открытом воздухе. Беременным женщинам приходилось рожать детей при чужих людях, и «никто со срамотою своею не скрывался» [2, с. 63].
Лагерь Яна Сапеги. Литография.
13 октября с наступлением ночи начался первый штурм монастырских стен, но осаждённые мужественно встретили нападавших, - атаки были отбиты, а утром были сожжены осадные орудия, оставленные врагом у стен монастыря. В ночь на 24-е октября был отбит еще один приступ. Осаждённые предпринимали частые вылазки.
Вылазка осаждённых из Троицкого монастыря. Художник: Н. Левенцев.
В ночную вылазку 8 октября был ранен сам Лисовский, 19 октября была сделана новая вылазка, переросшая в кровопролитную схватку, а 26 октября была совершена ещё одна вылазка, в ходе который была истреблена рота ротмистра Герасима, а ротмистр Брюшевский был взят в плен.
Осада Троице-Cергиевой обители 13 октября 1608 г.
В ходе одной из вылазок, обнаружив подкоп, два крестьянина села Клементьевского взорвали себя в нём, нарушив коварные планы неприятеля.
По анонимной описи вылазок, дошедшей до наших дней, с 3 октября 1608 до конца января 1609 года осаждёнными была сделана 31 вылазка. Исследовав вопрос, А.В. Горский нашёл упоминание ещё четырёх. Недостаток дров, так необходимых для отопления монастыря во время зимней стужи приводило к тому что «их приходилось покупать у неприятеля ценой крови».
17 ноября 1608 года из-за недостатка продовольствия в монастыре началась цинга. Сначала в сутки умирало 10 человек, потом по 50 и даже по 100. 19 февраля (1 марта) 1609 года в захваченных Сапегой документах из монастыря, отправленных к Василию Шуйскому, сообщалось о том, что боевые и продовольственные запасы осаждённых подходили к концу.
«Вылазка за скотом». Литография 1862 года. К марту 1609 года осада переросла в тактическое противостояние. 1 (11) апреля 1609 года сапежинцы захватили трёх стрельцов с пятьюстами посланиями в Москву. «В письмах сообщалось, что цинга ежечасно уносит десятки жизней, и гарнизон монастыря дальше держаться не может» [4, с. 125]. В мае положение защитников Троицы было настолько тяжёлым, что Сапега вновь направил в монастырь парламентёра с письмом, в котором потребовал немедленной сдачи крепости, но ответа не получил.
Осада Троицкого монастыря. Явление преподобного Сергия и Никона врагам. Литография.
28 июня (8 июля) осаждённые отбились еще от одного решительного вражеского приступа. Руководство отдельными отрядами оборонявшихся было доверено трём инокам: Афанасию Ощерину, Паисию Литвину и Гурию Шишкину. После этой новой неудачи большая часть войска Сапеги была вынуждена уйти из под стен монастыря на соединение с отрядами А. Зборовского. В июле, когда в стан Сапеги пришли со своими отрядами русские изменники – Салтыков и Грамматин, за три часа до рассвета начался новый приступ, но из-за того, что вестовая пушка сделала выстрел раньше срока, оно было сорвано. Между тем в монастыре оставалось не более 200 человек защитников.
Ученики Святого Сергия Михей, Варфоломей и Наум посылаются к князю Михаилу Васильевичу за помощью октябрь 1609 г.
Объясняя обстоятельства, которые помешали польско-литовским войскам ещё в июне 1608 года взять Москву в полную блокаду, С.Ф. Платонов писал: «Прежде всего, этому помешало сопротивление Коломны, связывавшей Москву с Рязанским краем, а затем недостаток средств для хорошего наблюдения за малыми дорогами вроде Ольшанской дороги, Хомутовки и т.п.» [1. С. 280].
Историки отмечали, что освобождение Подмосковья началось с северо-востока. Соединившись под Александровым с войсками Шереметева и войсками из Москвы под предводительством И.С. Куракина и Б.М. Лыкова, войска Скопина-Шуйского весной 1610 года начали медленное продвижение к Москве по крупнейшим дорогам северо-востока. Как писал С.Ф. Платонов: «Скопин прибегал систематически к одному и тому же приёму на всех дорогах, которыми овладевал: он строил на них острожки и сажал в них гарнизоны, которые и держали данный путь в своём распоряжении. Поляки приписывали изобретение этой меры шведским военачальникам, но это был чисто московский приём, нашедший себе наилучшее выражение в известных «гуляй-городах». Он применялся не только на Троицкой и Стромынской дорогах, где действовал Скопин, но и на Коломенской дороге, где царь Василий «повеле острожки поставити для проезду хлебу». С помощью таких острожков московская рать выбила тушинцев из всех их позиций кругом Москвы, и достигла самой Москвы» [1, с. 316]. По предположению краеведа М. Баева неподалёку от Гребневского питомника находятся внушительные валы одного из таких острожков, однако это мнение не подтверждено археологическими раскопками.
"На короля польского и на королевство его навлечены большое бесславие, позор, посрамление и позорное поношение"...
В октябре 1609 года на помощь осаждённым пришли ярославцы, костромичи и галичане, всего около 900 человек под воеводством Д. Жеребцова. Запасов, принесенных ими, хватило еще на 12 недель. Наконец Валуев с отрядом 500 человек, соединяясь с отрядом Жеребцова, подожгли лагерь интервентов. Много крови пролито было на Красной горе, на пруде Келарском, на Волкуше и Клементьевском поле. Когда 12 января поляки покинули свой лагерь, иноки еще 8 дней не решались покинуть стен обители. Так была снята осада Троице-Сергиевого монастыря.
Конец Осады Троице-Сергиева монастыря. Польские трофеи воевод Сапеги и Лисовского, бегущих со своим войском, в руках М. Скопина-Шуйского
Как писал Ян Сапега, подводя итог этой кровопролитной войны: «А в конце концов и престол, и всё царство московское было из рук выпущено и даром потеряно, Речь Посполитая, корона польская обременена бесполезно неоплатными долгами, государства опустошены, Речь Посполитая вовлечена в вечную войну с этим народом [русским] и в большие опасности с других сторон; на короля польского и на королевство его навлечены большое бесславие, позор, посрамление и позорное поношение» [6, с.13]...
А. Послыхалин, 2012. При использовании материала обязательна ссылка на trojza.blogspot.com.
Исп. лит.
1.Платонов С.Ф. Очерки по истории смуты в Московском государстве XVI-XVII вв. СПб., 1906., с. 279
2.Палицын А. Сказание об осаде Троицкого Сергиева монастыря от поляков и литвы. М. 1822., с. 60
3.Горский А.В. Историческое описание Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Сергиев Посад, 1910.., с. 96
4.Русский архив Яна Сапеги 1608-1611 годов: опыт реконструкции и источниковедческого анализа. Ред.: О.В. Иншакова. Волгоград, 2005. с. 133
5.Фоломеева Н.В. Земля Павловопосадская. Орехово-Зуево, 1999, с. 233
6.Любавский М.К. Литовский канцлер Лев Сапега о событиях Смутного времени. М. 1901, с.13.
