Басманный район Москвы в 1812 году по воспоминаниям очевидцев

Самобытная история Басманного района, расположенного на северо-востоке Центрального Административного округа Москвы, восходит к XIV веку. Эта часть нашей древней столицы насыщена памятниками как церковной, так и гражданской архитектуры. Через территорию района проходила дорога Покровка - одно из ответвлений древней Владимирской дороги, соединявшей Москву с городами Владимиро-Суздальской Руси. Путь начинался от Ильинских ворот Китай-города и шел через Покровку, Старую Басманную, Разгуляй и Покровскую улицы к Семеновской заставе Камер-Коллежского вала, после которой он сливался с Владимирской дорогой, шедшей на Ногинск (Богородск), город Покров и Владимир от Рогожской заставы Камер-Коллежского вала. 

[Историческое введение]. Территория района разделена Бульварным и Садовым кольцами, Бауманской улицей и Третьим транспортным кольцом. Древнейшей местностью Басманного района является часть территории Белого города Москвы, входящая в современные границы района... 

На западе он ограничивался стеной Китай-города, на севере – улицей Мясницкой, на юге – улицей Солянкой и Подколокольным переулком. На северо-востоке участок был ограничен крепостной стеной Белого города, снесенной в 1760 году «за излишностию, ветхостию и неудобностию». Площади перед проездными башнями снесенной стены сохранили их исторические названия. После Отечественной войны 1812 года между Мясницкими (Фроловскими) и Покровскими (Кулижскими) воротами был устроен Чистопрудный бульвар, а между Покровскими воротами, Хохловской площадью и ул. Воронцово Поле в 1820-е годы был разбит Покровский бульвар. За стеной Белого города между ул. Мясницкой на севере и ул. Воронцово Поле на юге находится историческая местность Земляного города, вошедшая в черту города в конце XVI века. Земляной вал, срытый ок. 1830 года, пролегал на месте ул. Садово-Черногрязской и одноименной ул. Земляной Вал. На северо-восток от Земляного вала простиралась территория, вошедшая в городскую черту в 1806 году, когда Камер-Коллежский вал, возведенный в 1742 году, приобрел юридическое значение внешней городской черты. Соединяя вместе истории каждой из этих местностей, мы получаем единую мозаику, в которой прошлое неразрывно связано с настоящим. 

Вид из Армянского переулка на церковь Космы и Дамиана. Вдали видна церковь Владимира в Старых Садех и Ивановский монастырь. XVII. Художник: В. А. Рябов. 

Белый город. В конце XIII века местность Белого города в нынешних границах Басманного района была еще покрыта густым первобытным лесом. В начале XIV века лес был вырублен, а на его месте, в урочище Подкопаи были разбиты великокняжеские фруктовые сады, оставившие о себе память в названии Старосадского переулка. Посреди них, в сосновом бору на берегу реки Рачки была возведена летняя загородная резиденция великих князей московских с домовой деревянной церковью св. Владимира в Старых Садех. Недалеко от дворца расположился загородный митрополичий двор с обширными конюшнями, а около него в исторической местности Кулишки вскоре возвысила свои главы деревянная церковь во имя Флора и Лавра. Позднее к этой церкви был пристроен домовый митрополичий храм во имя Трех Святителей Вселенских в Кулишках. В 1412 году впервые упоминается Златоустовский мужской монастырь, сожженный во время нашествия крымского хана Девлет-Гирея на Москву в 1571 году, пострадавший во время Смуты и возобновленный в 1613 году. Ближе к Китай-городу в конце XIV – начале XV века находилась историческая местность Глинищи, впервые упомянутая в духовной грамоте 1460 года. Считается, что местность получила свое название по населявшим ее ремесленникам, производившим глиняную посуду. Немногим выше находилась местность Кленники (иногда – «Блинники»), где в 1568 году Иван III поставил деревянную церковь Симеона Дивногорца. В 1488 году в Старых Садех была впервые упомянута деревянная церковь Покрова Божьей Матери, давшая название улице Покровке и ставшая вскоре собором Покровского великокняжеского монастыря, переведенного в 1635 году за Земляной вал к Семеновской заставе. Церковь была снесена около 1778 года. В память о спасении своего загородного дворца от большого кремлевского пожара Иван III возвел неподалеку деревянную церковь Святителя Николая в Подкопаях, впервые упомянутую летописцем в 1493 году. 

В начале XVI века Белый город начал активно заселяться торговцами и ремесленниками. Великокняжеская усадьба была перенесена в село Рубцово-Покровское. Церкви стали приходскими, вокруг них образовались погосты. Сложившаяся в то время сеть улиц и переулков сохранилась до наших дней. В 1510-1530 годах сюда из Замоскворечья сюда был переведен Иоанно-Предтеченский монастырь и построен бесстолпный одноглавый соборный храм Усекновения главы Иоанна Предтечи. По названию монастыря и весь холм, на котором расположились его постройки, стал зваться «Ивановской горкой». В 1511 году недалеко от монастыря в торгово-ремесленной слободе Котельники впервые упоминалась деревянная церковь Успения Пресвятой Богородицы, перестроенная в камне в 1652 году и стоявшая на углу нынешних Покровки и Потаповского переулка. Впоследствии Котельническая слобода была переведена за Яузу. Севернее Златоустовского монастыря и Котельников в середине XVI века находились слобода, в которой проживали мясники, заготовлявшие мясо для царского двора и находилась крупная скотобойня. В 1551 году здесь была построена приходская церковь Архангела Гавриила, именовавшаяся в 1620 году как храм Гавриила Великого, что у Поганых прудов. К тому времени храм был центром владений патриаршей Гавриловской слободы, упраздненной в 1648/1649 году. В 1657 году церковь была сооружена в камне и дала свое имя Архангельскому переулку (бывшему Котельникову). У Покровских ворот земляного вала Белого города (крепостная стена была построена здесь только в 1585-1591 годах) в 1547 году на болотистом берегу реки Рачки, на Грязех, была возведена церковь, освященная в честь святого Василия Кесарийского, более известная по приделу Святой Троицы 1625 года постройки. В 1701 году старую каменную церковь сменила новая с приделом Введения во Храм Пресвятой Богородицы. 

Церковь Николы в Подкопаях и палаты стольника Е.И.Бутурлина в XVII веке. Художник: В.Я. Рябов, 2006 г. 

В следующем, XVII веке древние деревянные храмы перестраивались в камне. В 1625 году в камне была перестроена церковь Николая Чудотворца в Подкопаях. В Подкопаевском переулке до наших дней сохранились палаты Шуйских того же времени. На месте церкви Симеона Дивногорца в Кленниках в 1657 году была возведена каменная церковь, освященная в честь св. Николая Чудотворца Мирликийского. В 1660-63 годах был возведен последний по времени каменный собор Иоанна Златоуста Златоустовского монастыря, впоследствии сильно перестроенный в 1700 году. Нынешний Армянский переулок в XVII веке носил имя Никольского или Столповского по названию церкви Николая Чудотворца в Столпах, построенной в камне в 1669 году архитектором Иваном Козьминым. Вблизи церкви находились усадьбы московской знати. Иногда переулок звался и Артамоновским по находившемуся здесь в те времена богатому домовладению «великого государя ближнего боярина» Артамона Сергеевича Матвеева (1625-1682). Во второй половине XVII века поблизости располагалось крупное домовладение с садом и прудами торгового гостя (крупного оптового купца) Семена Сверчкова. В конце века его сын, Иван Семенович на основе палат XVI—XVII веков выстроил сохранившееся до наших дней здание жилых белокаменных палат (Сверчков переулок, дом 8), а в 1696-1699 годах перестроил в стиле московского барокко храм Успения Пресвятой Богородицы в Котельниках на Покровке. По документам 1638 года на Покровке насчитывалось 63 крупных боярских домовладения. В первой половине XVII века к югу от Покровки образовалось локальное поселение иностранцев, приглашенных на службу российскими государями. В 1626 году был образован старейший в России лютеранский приход с деревянной церковью Петра и Павла. Реакция православного духовенства привела к запрещению в 1643 году скупки дворов в Белом городе иностранцам. Церковь была закрыта, а в 1652 году по указу Алексея Михайловича лютеране и вовсе были выселены отсюда за Земляной город – в Немецкую слободу.  

Церковь Троицы в Хохловке и палаты дьяка Украинцева в первой половине XVIII века. Художник: В.Я.Рябов, 2006 г. 

Между 1670 и 1673 годами на средства живших в приходе церкви представителей состоятельных родов Шуйских, Акинфовых, Глебовых был полностью перестроен в камне храм Трех Святителей на Кулишках. Новый двухэтажный одноглавый храм с угловой колокольней имел два придела: северный - св. Флора и Лавра и южный – Трех святителей. На втором этаже была устроена придельная холодная церковь во имя Святой Троицы Живоначальной. Ближе к Китай-городу, располагались дворы Старой Лучниковой слободы с выстроенной в 1692/1693 году каменной церковью Георгия Победоносца «у Коровьей площадки», считавшегося на Руси покровителем скотоводства. По названию храма нынешний Лучников переулок именовался тогда Георгиевским. С начала XVII века на углу Покровской улицы и Большого Златоустинского переулка находилось Малороссийское подворье, на котором в свои приезды в Москву останавливались церковные деятели, дипломаты и купцы. Уже в следующем, XVIII веке по имени подворья часть улицы Покровки от Ильинских Китайгородских ворот до Покровских ворот Белого города москвичи стали называть Маросейкой, а Покровкой называли улицу в Земляном городе. Только в XIX веке название Маросейка окончательно закрепилось за улицей от Китай-города до Армянского переулка. По соседству, в местности, прозванной Хохловкой с начала XVII века селились выходцы из Малороссии, перешедшие на московскую службу. Деревянная церковь Троицы Живоначальной возникла здесь в 1625 году, ее наименование «на Хохловке» впервые встречается в документе 1653 года. В камне храм был заложен в 1657, и перестраивался в 1696-1706 годах. От того времени сохранились до наших дней так называемые палаты Мазепы (Колпачный переулок, д. 10) и палаты дьяка Украинцева, построенные в 1665 году (Хохловский переулок, 7). 

Меншикова башня. Реконструкция К.К. Лопяло. 

В конце XVII века, благодаря расположению молодого Петра I лютеранская община снова вернулась в пределы Белого города. В 1694 году по его указу здесь было начато строительство каменной лютеранской кирхи апостолов Петра и Павла с большими перестройками сохранившейся до нашего времени. На рубеже веков, в 1699 году сподвижник Петра I Александр Данилович Меншиков (1673-1729) стал скупать дворы Гавриловской слободы у стены Белого города между Мясницкой и современным Архангельским переулком. Старинная скотобойня у церкви Архангела Гавриила была закрыта. Не стесняясь в средствах, на объединенных участках он выстроил каменные палаты, деревянные оранжереи и фруктовые сады. На средства А.Д. Меншикова была проведена очистка близлежащих Поганых прудов, с тех самых пор получивших название Чистых. К 1705 году обустроив усадьбу, сподвижник Петра осмелился превзойти по масштабам строительства знаменитую Сухареву башню 1695-1701 годов постройки. Разобрав в 1704 году старую церковь Архангела Гавриила к 1707 году по проекту архитекторов Ивана Зарудного и Доменико Трезини на ее месте была возведена новая церковь со знаменитой «Меншиковой башней» - шестиярусным сооружением с тридцатиметровым деревянным шпилем увенчанным золоченой медной фигурой трубящего ангела. 81-метровая башня превышала по высоте только 64-метровую Сухареву башню, но и на 3,2 метра была выше колокольни Ивана Великого в Кремле. В 1708 году на Меншиковой башне установили английские куранты и подняли пятьдесят колоколов. В июне 1723 году от удара молнии сгорело деревянное навершие храма, восстановленное только через пол века, в 1773-1779 годах по инициативе и на средства участников модных в те времена масонских лож. После того как А.Д. Меншиков был сослан в Березов, его владение перешло князю Борису Ивановичу Куракину (1676-1727), у потомков которого оно было выкуплено богатым и родовитым выходцем из Персии (Ирана), армянином Лазарем Назаровичем Лазаревым (1700-1782), в 1758 году скупившем несколько крупных домовладений в Столповском (Артамоновском) переулке. В 1799 году на средства Лазаревых здесь была построена Крестовоздвиженская армянская апостольская церковь. В 1783 году сын Л.Н. Лазарева, дворянин Иван Лазаревич продал здание усадьбы Меншикова в казну. Здесь был устроен первый Московский Почтамт. 

На протяжении всего XVIII века участок Белого города нынешнего Басманного района застраивается домовладениями верхушки московской аристократии. На Маросейке возвели свои городские усадьбы П.А. Румянцев-Задунайский, князья Барятинские, Салтыковы. После сноса стены Белого города в 1760 году в районе будущего Покровского бульвара отстроили свои роскошные особняки князья Кантемиры, Ромодановские, Щербатовы, Дурново. Вблизи церкви Трех Святителей на Кулишках, перестроенной в 1770-х годах, построили усадьбы графы Толстые, князья Волконские, Мельгуновы, Лопухины. С 1782 по 1806 год под руководством архитектора Ивана Васильевича Еготова (1756-1814) рядом с Меншиковой башней была перестроена древняя церковь Федора Стратилата, а в 1776 году была снесена и вновь построена в камне по проекту В. И. Баженова (1737-1799) церковь Преображения Господня на Глинищах с теплыми приделами великомученицы Екатерины и Покрова Богоматери. Главный престол этого храма был освящен в 1802 году. В 1798 году по инициативе Павла I на пустующем месте стены Белого города в Малых Садовниках за счет крупных денежных вкладов представителей местной аристократии и купечества было возведено здание Покровских казарм с парадным плацем перед ним. Здание дало свое имя нынешнему Казарменному переулку, до того времени называвшемуся Дегтярным. 

Земляной город. В XV веке местность Земляного города за валом и деревянными укреплениями Белого города принадлежала Спасо-Андроникову монастырю, основанному здесь в 1357 году. В 1476 году монастырские владения были обменяны Иваном III на государевы земли на правой стороне реки Яузы, куда и был переведен монастырь. В конце XV века на месте бывших монастырских земель расположилось поселение царской Ильинской слободки с деревянной церковью Ильи Пророка под Сосенками. В конце XVI века в этих местах сформировалась так называемая Барашевская слобода, впервые упомянутая в грамоте 1615 года и давшая свое название существующему и сейчас Барашевскому переулку. Около 1620 года на месте старой Ильинской церкви под Сосенками была построена деревянная церковь Воскресения Словущего в Барашах, сгоревшая в 1652 году. К 1632 году Барашевская слобода насчитывала 69 дворов, а к 1679 году их число выросло до 183-х. В 1647 году неподалеку была возведена в камне церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Барашах, к которой в 1653 году был пристроен придел пророка Илии, а в 1668 – Лонгина Сотника. В конце XVII века Введенский храм был снесен и в 1688 году заново выстроен в камне в стиле нарышкинского барокко. Придел Лонгина Сотника был освящен в 1698, а Илии Пророка в 1699 году. К юго-востоку от Барашей в XVII веке находились дворы Казенной слободы, в которой проживали дворцовые служащие. В 1620 году здесь была возведена деревянная церковь Казанской иконы Божией Матери с приделом Иакова Зеведеева Апостола, перестроенная в камне тщанием купца Даниила Пивоварова в 1676 году. В 1625 году впервые упоминался еще один храм Казенной слободы, построенный ближе к Покровке и освященный в память Усекновения Главы Иоанна Предтечи. В 1634 году в Казенной слободе насчитывалось 164, а в 1680 – 275 жилых дворов. Севернее Барашей в пределах Земляного города между Мясницкой и Покровкой в XVII веке существовала дворцовая Огородная слобода, память о которой сохранилась в названии нынешнего Огородного переулка. Приходской церковью слободы с 1618 (по другим источникам с 1625) года служила деревянная церковь святого Харитона Исповедника с главным престолом Сретения Владимирской иконы Божией Матери, перестроенная в камне в 1652-1662 годах. По этой церкви свое название получили Большой и Малый Харитоньевские переулки. В Большом Харитоньевском переулке находится один из ценнейших памятников московской старины, палаты Юсуповых конца XVII – начала XVIII века постройки. В 1638 году в дворцовой огородной слободе значилось 174 двора, а к 1679 году их число возросло до 373-х. Ближе к валу Земляного города в 1635 году была построена деревянная церковь Трех Святителей Великих, позднее получившая добавочное наименование «у Красных ворот». На рубеже веков, эта церковь, давшая имя Трехсвятительскому переулку (сейчас Хоромный тупик), была перестроена в камне.  

Красные ворота в Москве. Гравюра по оригиналу М.И. Махаева, 1765 г. 

В XVIII веке на месте ворот вала Земляного города по случаю побед над шведами в Северной войне были возведены триумфальные Красные ворота. Первые деревянная постройка появилась здесь по случаю Полтавской победы в 1709 году. Затем ворота перестраивались в 1721 году по случаю окончания Северной войны. После пожара, уничтожившего их в 1737 году, ворота снова были перестроены в дереве в 1742 году по случаю коронации Елизаветы Петровны, но через шесть лет в 1748 году сгорело и это строение. В 1753—1757 годах по проекту архитектора Д. В. Ухтомского Красные ворота были перестроены в камне. В 1753 году за Красными воротами на месте старого сгоревшего Житного двора было построено каменное двухэтажное здание Запасного дворца. В 1766-1769 годах на Покровке по проекту того же архитектора для графа М.Ф. Апраксина был возведен величественный каменный дом, из-за своей вычурности прозванный в XIX веке «комодом». Этот дом, сохранившийся до наших дней по адресу улица Покровка д. 22 считается единственным в Москве памятником зрелого гражданского зодчества елизаветинского барокко. В 1733-1734 годах была перестроена в камне церковь Воскресения Словущего в Барашах с колокольней, перестроенной в 1741 году. В 1754-1773 годах велись работы по постройке верхнего храма на втором этаже церкви. В 1769 году главный Воскресенский престол был перенесен наверх, а нижний Симеоновский придел был переосвящен в честь Покрова Божией Матери – иконы, перенесенной в храм после разборки башни Покровских ворот Белого города. В середине XVIII века была перестроена старая каменная шатровая колокольня церкви Иакова Зеведеева в Казенной слободе и колокольня церкви Трех Святителей у Красных ворот. Последняя стала трехъярусной и дошла до нашего времени. В 1760 году была также перестроена колокольня храма Усекновения Главы Иоанна Предтечи, а в 1799-1801 годах по проекту архитектора Матвея Федоровича Казакова было сооружено и новое здание церкви в виде ротонды. 

Местность за Земляным городом начала застраиваться в начале XVII века. На месте Верхней и Нижней Сыромятнических улиц сохранилось старинное название располагавшейся здесь Сыромятнической слободы, в которой проживали мастера-кожевенники. В 1600 году здесь была построена деревянная церковь Троицы Живоначальной с приделами Николая Чудотворца и Преподобного Сергия Радонежского. К северу от Сыромятников находилась Кобыльская слобода, с деревянной церковью Николая Чудотворца в Кобыльском с главным престолом, освященным в 1678 году во имя Спаса Нерукотворного образа, и приделами Николая чудотворца и иконы Казанской Божьей Матери. 

Своим названием Басманный район ЦАО г. Москвы обязан дворцовой Басманной слободе, память о которой сохранилась в именах Старой и Новой Басманных улиц. Духовным центром Старой Басманной слободы служил построенный в 1625 году деревянный храм Сретения Господня с приделом великомученика Никиты, больше известный по наименованию придела. К концу XVII века Басманная слобода расширилась на север. Здесь была образована Новая солдатская или, как ее еще называли, «Капитанская слобода», в которой проживали офицеры солдатских и драгунских полков «нового строя», расквартированных в Лефортове. Центральной улицей этой слободы стала нынешняя Новая Басманная. В 1695 году здесь был построен деревянный храм Петра и Павла – небесных покровителей царя Петра I. На другой стороне Старой Басманной слободы в начале XVII века начало застраиваться казенное Гороховое поле, простиравшееся от Разгуляя до Яузы.  

Немецкая слобода. Гравюра с оригинала Г. де Витта. Нач. XVIII в. 

В конце XVII века Немецкая слобода на Яузе стала новым аристократическим центром петровской Москвы. Локальное поселение иноверцев находилось здесь еще в конце XVI века. Со времен разорения во время Смуты участок правобережья Яузы, западнее Басманных слобод и южнее дворцового села Покровского пустовал. В 1652 году иноземцы - иноверцы по царскому указу покинули пределы Белого города и образовали иноверческое поселение за пределами Земляного города Москвы. Дворы Немецкой слободы были описаны в 1665 году. Во второй половине XVII века здесь находились две евангелические, одна кальвинистская церковь и первая в слободе каменная протестантская кирха св. Михаила. Иноземная слобода скоро приобрела вид настоящего европейского городка с садами и набережной. В 1694 году офицерская община вместо прежней деревянной начала возведение каменной кирхи Св. Петра. В церковную общину этого храма входили представители дипломатических корпусов Пруссии, Дании и Швеции. В 1694 году на средства выходцев из Голландии, проживавших в Немецкой слободе на углу современных Денисовского переулка и Немецкой улицы была построена каменная Голландская реформатская церковь, вмещавшую до 200 человек. 

В конце XVII века на месте села Елохово, впервые упомянутого в 1694 году возникла Елоховская слобода, тянувшая к соседнему дворцовому селу Покровскому-Рубцову. В 1687 году в Елохове была построена деревянная Богоявленская церковь, перестроенная в камне в 1717 году. Освящение храма состоялось в 1731 году. Капитальная перестройка храмового строения была произведена в 1790—1792 годах. От строения тех лет ныне сохранились первый ярус колокольни и трапезная. Существующую церковь построили позднее, в 1837—1853 годах. В конце царствования Петра I в Елоховской слободе было записано 116 дворов. На протяжении XVIII века Елохово считалось аристократическим предместьем города. Загородные усадьбы, располагавшиеся здесь, принадлежали знатным родам Головкиных, Трубецких, Голицыных. 

Проект церкви Воскресения Словущего в дворцовом селе Покровское-Рубцово. Чертеж В. Заболоцкого. 1752 г. 

Впервые Рубцово упоминается в частных вотчинных землях в 1573 году. После того как сюда из Белого города была перенесена загородная великокняжеская усадьба, в 1616 году здесь в присутствии государя Михаила Федоровича освятили деревянный храм во имя Николая Чудотворца. В 1626 году он был перестроен в камне, а в 1635 году в Никольском храме села Покровского был освящен придельный храм в честь мученицы Ирины. В 1618 году по обету и в благодарность за спасение Москвы от польско-литовских захватчиков царем Михаилом Федоровичем был заложен деревянный дворцовый храм Покрова Пресвятой Богородицы в Рубцове, перестроенный в камне к 1626 году. С того же времени в нем существовали приделы Царевича Димитрия и преподобного Сергия Радонежского. С 1761 года Покровский храм стал приходским. В 1787 году старинную звонницу сменила сохранившаяся поныне колокольня. В 1733 году царская резиденция в Покровском-Рубцове была перестроена для проживания удаленной от двора Елизаветы Петровны. Став императрицей, Елизавета пригласила к перестройке дворца известного русского зодчего М.Г. Земцова, который в 1742-1743 годах возвел каменный одноэтажный дворец. В 1742 году напротив дворца, на левом берегу Рыбинского пруда, архитектор поставил роскошную деревянную церковь Воскресения Христова. Спустя десять лет, в 1752 году, императрица заказывает новую перестройку усадьбы знаменитому Ф.Б. Растрелли. Времена Екатерины II стали периодом упадка Покровской усадьбы. В 1765 году село переходит от Вотчинной конторы в ведение Дворцовой канцелярии. 

В 1613 году за Яузой в начале нынешней Солдатской улицы был возведен храм во имя святого Николая Чудотворца с пределами святых апостолов Петра и Павла и великомученицы Ирины. При его освящении присутствовал царь Михаил Федорович. В конце XVII века этот храм под названием Воскресения Словущего был капитально перестроен сподвижников Петра I полковником Францем Яковлевичем Лефортом (1655-1699). После окончания строительства в 1711 году храм был освящен во имя Первоверховных Апостолов Петра и Павла, с приделами св. апостола Иоанна Богослова, преподобного Сергия Радонежского. Впоследствии храм перестраивался в 1723-1727 годах. В 1706 году по указу Петра I за рекой Яузой напротив Немецкой слободы началось строительство Московского военного госпиталя – первого государственного лечебного и медицинского учебного учреждения. С того времени храм стал числиться как состоящий при Московском военном госпитале. 

В начале XVIII столетия на Немецкой улице (ныне ул. Бауманская) находился «государев Почтовый двор» позднее доставшийся во владение придворному врачу Иоанну Герману Лестоку (1692 -1767). После его ареста в 1748 году его усадьба на этом месте была конфискована в казну и после пожара, в 1753 году по проекту Д. Ухтомского она была перестроена для размещения Сената. После того как в 1763 году Сенат покинул это здание в нем расположилась Канцелярия конфискации. В начале XIX века дворец принадлежал цесаревичу Константину, второму сыну императора Павла I.  

Церковь Петра и Павла в Новой Басманной слободе. Фотография автора, 2011 г. 

В 1705-1724 годах в Новой Басманной слободе по проекту архитектора И.П. Зарудного на средства Петра I и по его рисунку в камне был перестроен деревянный храм Петра и Павла. В величественном двухэтажном барочном храме нижняя церковь с приделами в честь икон Божией Матери – «Утоли моя печали» и Владимирской была освящена во имя Николая Чудотворца, а главный Петропавловский престол расположился на верхнем этаже. Строительство было завершено в 1724-1728 годах под руководством архитектора И.Ф. Мичурина. Храм стал первым по времени постройки в Москве образцом петровского барокко. Изящная колокольня по проекту архитектора К.И. Бланка была построена в 1740-1744 (по другим данным в 1745-1746) годах. С 1714 года на обеих Басманных было разрешено селиться купцам и к 1714 году в Старой Басманной слободе насчитывалось 114 жилых дворов. В 1722 и 1751 годах перестраивалась в камне сохранившаяся до наших дней приходская церковь Никиты Великомученика на Старой Басманной. В том же 1722 году была перестроена в камне церковь Троицы Живоначальной в Сыромятниках. С 1727 по 1736 год на средства купца Григория Мушникова в камне была возведена церковь Николая Чудотворца в Кобыльском с внушительной ротондой, массивным куполом, трапезной и колокольней. Освященный в 1731 году храм, в 1736 году украсил барочный иконостас с ажурной резьбой и скульптурной композицией сверху. После срытия в 1810-е годы Земляного вала Никольский храм в Кобыльском стал заметным градостроительным ориентиром. 

В 1730-е годы на улице, звавшейся в те времена Хапиловской (ныне – Малая Почтовая) был построен великолепный дворец камергера двора императрицы Анны Иоанновны, барона Иоганна Альбрехта Корфа (1697-1766). Дворец часто менял владельцев и в 1789 году попал в руки графа Дмитрия Петровича Бутурлина, расширившего владение усадьбы и перестроившего дворец. Владения Д.П. Бутурлина с роскошным фруктовым садом, оранжереями и теплицами доходили до Яузы. Исполняя должность директора Санкт-Петербургского Эрмитажа, Д.П. Бутурлин был страстным библиофилом. Накануне 1812 года в его доме хранилась одна из крупнейших частных библиотек того времени. В 1731 году в Елохове была построена каменная церковь Владимирской иконы Божьей Матери с Благовещенским пределом. В 1799 году в этом храме был крещен А.С. Пушкин. 

В 1730 - 1742 годах князь Алексей Борисович Куракин, исполняя волю своего отца, по проекту М.Ф. Казакова на Новой Басманной улице построил церковь Николая Чудотворца и богадельню-госпиталь для престарелых воинов (инвалидный дом), получившую название Странноприимного дома князей Куракиных – первое в Москве учреждение такого рода. Землю под это богоугодное заведение пожертвовала императрица Анна Иоанновна. После смерти князя в 1805 году домом пожизненно владела его вдова Екатерина Дмитриевна Куракина (урожденная Измайлова). Накануне наполеоновского вторжения в 1811 году дом перешел в собственность куракинского Странноприимного дома. В 1745-1751 годах в Старой Басманной слободе по проекту Д.В. Ухтомского была возведена церковь Никиты Великомученика с главным престолом, освященным в честь Владимирской иконы Божией Матери. 

В течение XVIII века Немецкая слобода оставалась аристократическим районом, что отразилось в ее застройке. В 1749 году граф Алексей Петрович Бестужев-Рюмин (1693-1768) на улице Коровий брод (2-я Бауманская улица) выстроил роскошную загородную усадьбу с видом на Яузу. По своему выгодному положению в Немецкой слободе дворец получил название Слободского. В 1764 году императрица Екатерина II приобрела усадьбу в казну, а спустя три года подарила своему фавориту Алексею Орлову при котором дворец пришел в упадок. В 1787 году Слободской дворец был пожалован Екатериной II графу А. А. Безбородко, который перестроил дворец по проекту Д. Кваренги. На месте строительством руководил московский архитектор Матвей Казаков, а деревянную домовую церковь, освященную во имя св. Михаила Малеина, пристроенную к зданию дворца, проектировал Василий Баженов. 

Пожар 1763 года уничтожил храм Николая Чудотворца в селе Покровском. В 1765 – 1766 годах храм был заново выстроен в камне с приделами апостолов Петра и Павла и мученицы Ирины. В 1776 году неподалеку был построен отдельно стоящий храм Великомученицы Ирины, а в 1790-1800 годах он был перестроен в камне с главным престолом Живоначальной Троицы, с приделами великомученицы Екатерины и мученицы Ирины. Район нынешних Переведеновских переулков за Земляным городом был образован во второй половине XVIII века. Многие беженцы, удалившиеся из Москвы во время чумной эпидемии 1771-1772 годов и возвратившиеся в Москву когда опасность миновала, лишились жилищ после пожаров. Здесь они получили возможность возвести свои новые дворы.  

Дом графа А.К. Разумовского на Гороховом поле. Художник: М.Иванов, ок. 1809 г. 

В местности Горохова поля с 1790 по 1793 год была построена церковь Вознесения Господня с приделами Св. Николая Чудотворца и Пророка Моисея, некоторое время считавшаяся домовой церковью возведенной в 1799-1806 годах рядом с храмом роскошной загородной усадьбы светлейшего князя Андрея Кирилловича Разумовского (1752-1836) (улица Казакова 18). В начале XIX столетия в день Вознесения здесь бывало шумное народное гулянье, более же богатая публика гуляла в этот день в дворцовом саду графа Разумовского. В конце XVIII века на пересечении Новой и Старой Басманных улиц архитектором Матвеем Федоровичем Казаковым была сооружена усадьба графа А. И. Мусина-Пушкина. В своем доме граф устроил обширную библиотеку памятников русской письменности. 

В екатерининское время Басманные были центром московской жизни. Около Яузы жили Куракины, Воронцов, гр. Зубов, Демидовы, Разумовские, гр. Румянцев, Мусины-Пушкины, Репнины. Екатерининские орлы, приезжая в Москву, находили здесь мирный уют. В суровые годы Павловского царствования в Москву бежало дворянство, измученное муштрой и казенщиной и здесь, как писал И.Е. Бондаренко: « в Басманных среди ее садов, пустынных улиц и площадей, вдали от центра они строили себе большие дома с величественным обликом простого екатерининского классицизма, окружали свою жизнь богатством европейской культуры, смешанную с домашним русским уютом» (1., с. 236). В начале следующего, XIX века аристократический центр московской жизни переместился в район Арбата. 

В первой половине XIX века по административно-территориальному делению Москвы, участок Белого города нынешнего Басманного района относился к Мясницкой полицейской части. Местность Земляного города считалась Яузской частью. От стены Земляного города до нынешних Спартаковского переулка и Бауманской улицы участок относился к Басманной части города, а за ним начиналась местность Лефортовской части.  

Манифест  «о вшествии неприятеля в пределы России и о всеобщем противу него ополчении»

В июле 1812 года Александр I, посетил Москву. Желая избежать крупных народных собраний, император въехал в древнюю столицу ночью и остановился в принадлежавшем ему Слободском дворце на берегу Яузы. 27 (15) июля в Слободском дворце государь должен был зачитать манифест, подписанный им 18 (6) июля, «о вшествии неприятеля в пределы России и о всеобщем противу него ополчении».

Александр I. Художник: С.С. Щукин. Нач. 1800-х гг. 

Фактически, этим политическим шагом император признавал, что своими собственными силами имперская власть не справлялась с агрессией. Сначала Александр I посетил зал, в котором собрались представители московского дворянства, и обратился к собравшимся со следующим воззванием: «Император французов вероломным образом, без объявления войны, с многочисленною армиею, составленною из порабощенных им народов, вторгнулся в нашу границу. Все средства истощены были, - сохраняя, однако же, достоинство империи, - к отвращению сего бедствия; но властолюбивый дух Наполеона, не имеющий пределов, не внимал никаким предложениям. Настало время для России показать свету ее могущество и силу. Я в полной уверенности взываю к вам: вы, подобно предкам вашим, не потерпите ига чуждого, и неприятель да не восторжествует в своих дерзких замыслах; сего ожидает от вас ваше отечество и государь». После этих слов зал огласился возгласами: «Готовы умереть скорее, государь, нежели покориться врагу! Все, что мы имеем, отдаем тебе». При чтении манифеста, по воспоминаниям генерал-губернатора Москвы, графа Ф.В. Ростопчина: «русский человек выражал свои чувства свободно и, забывая, что он раб, приходил в негодование, когда ему угрожали цепями, которые готовил чужеземец, и предпочитал смерть позору быть побежденным» (2., с. 673-674). Затем Александр I перешел во второй зал, в котором собралось московское купечество. Дворянству в тот день было предложено выставить одного ратника с 10 душ, а купечеству предлагалось сдать денежные пожертвования. Узнав накануне, что некоторые из дворян собиравшихся посетить Слободской дворец в связи с вопросом о пожертвованиях решили поставить и вопрос об общественном контроле над их распределением и спросить государя о том, какими средствами обороны располагает власть, граф Ростопчин распорядился предупредить их, что любой, задавший подобный вопрос «во всю прыть полетит в дальний путь». Недалеко от дворца им были поставлены две запряженные телеги с полицейскими офицерами, одетыми в дорожную униформу. На вопрос – для кого приготовлены телеги, им было приказано отвечать: «для тех, которых пошлют в ссылку». По итогам встречи дворяне были готовы выставить 32 000 ополченцев, а купцы собрали 2 400 000 рублей. Многие средства были обеспечены не наличными деньгами, а долговыми расписками, деньги по которым с трудом собирались еще в 1814-1816 годах.  

Эвакуация церковных ценностей

Архимандрит Златоустовского монастыря Лаврентий (Бакшевский) одним из первых получил словесное приказание от московского викария, преосвященного Августина о сборе святынь, ризниц и драгоценностей монастыря к эвакуации. Старинные Евангелия, кресты, золотые и серебряные сосуды, драгоценные облачения и прочее отец Лаврентий тайно распорядился перенести в настоятельские покои монастыря, где по ночам их лично охранял казначей иеромонах Савва. 

Икона Божией Матери Всех скорбящих Радость из Московского Златоустовского монастыря. Кремль. Оружейная палата. 1713 г. 

Будучи архимандритом Златоустовского монастыря, Лаврентий в 1812 году исполнял также должность настоятеля Николо-Перервинского монастыря и префекта Перервинской семинарии. В ночь с 3 (22 августа по старому стилю) на 4 (23 авг.) сентября из Перервинского в Златоустов монастырь была перевезена лучшая церковная утварь. 10 сентября (29 августа) отец Лаврентий совсем оставил Перерву, выдав монашествующим провизионные деньги на трапезу и жалованье, обыкновенно получаемое ими по прошествии полугодия, и раздал также деньги в аванс до нового года. Тем монашествующим, которые желали удалиться из монастыря, отец Лаврентий вручил дорожные билеты за собственноручной подписью, а из остающихся на Перерве, избрав иеромонаха начальником над прочими, сдал ему братскую житницу (3., с. 66). Подобным образом поступил он и в Златоустовском монастыре, проявив при этом искреннюю заботу и радение о братии. 12 сентября (31 августа) 3 подводы с ризницей Перервинского и 7 подвод – Златоустовского монастыря тронулись в Кремль, куда собирались с ризницей и прочие настоятели монастырей и храмов Москвы. Из Собора Иоанна Златоуста Златоустовского монастыря были вывезены иконы Спасителя, Божией матери (Тихвинской) и храмовая икона св. Иоанна Златоуста, из монастырской церкви Благовещения Пресвятой Богородицы, построенной в 1711-1712 годах, также была вывезена храмовая икона Благовещения. Икона Владимирской Богоматери была оставлена в соборе, но драгоценная риза на ней взята в Вологду. По заключению отца Григория (И.И. Воинова) в Златоустовском монастыре: «Вообще, многое спасено от неприятеля» (3., с. 70). Среди груженных доверху подвод находилось и несколько из Иоанно-Предтеченского женского монастыря с Ивановской горки. Архипастырь со слезами благословил всех собравшихся в Чудовом монастыре, «а мне, - пишет архимандрит Лаврентий, приказал обоз мой отпустить с прочими в Вологду, самому же остаться при Иверской чудотворной иконе Божией Матери, для предполагаемого на Поклонную гору крестного хода с образами». Однако в 12 часов ночи, когда обоз уже тронулся в путь к Троицкой (Крестовской) заставе, преосвященный Августин получил от Ф. В. Ростопчина известие, что Москва будет сдана Наполеону. Викарию Московскому был назначен для выезда безопасный путь на Владимир. Ему же поручалось взять с собой три наиболее чтимых иконы Богоматери – Владимирскую, Смоленскую и Иверскую. Архимандрит Златоустовского монастыря Лаврентий был послан забрать Иверскую икону Богоматери из часовни у Воскресенских ворот. Отец Лаврентий выехал из города вместе с Августином и чудотворными образами в два часа пополуночи на 14 (2) сентября. Расставшись с архипастырем во Владимире на Клязьме, 22 (10) сентября архимандрит Лаврентий нагнал подводы с ризницей своих монастырей в Ярославле, продолжив с ними путь до Спасо-Прилуцкого монастыря близь Вологды (3., с. 66-69). 

Вступление французов в Москву

По словам очевидца, посетившего Басманную часть в день входа французов в Москву, в восемь часов утра 13 (2) сентября: «Передо мной без перерыва тянулась целая вереница карет, дрожек, телег и пешеходов, несущих свои пожитки. Видны были женщины из простого народа, обремененные ношею сверх силы и со вздохами уносившие все до последней вещи своего хозяйства. Это стечение отъезжающих продолжалось от 8 часов почти до 12-ти, и так как вследствие разных причин стало не совсем безопасно выходить на улицу, то жители по большей части сидели дома и со страхом ожидали, что будет дальше» (27, стб. 1406 ).  

Вступление французов в Москву. Немецкая лубочная картина. I пол. XIX в. 

После полудня в понедельник 14 (2) сентября авангард французских войск вступил в опустевшую столицу. По Покровке еще тянулись к заставе вереницы отступавших русских солдат. На Покровке и Маросейке первые французские солдаты появились лишь на следующий день, после того как Иоахим Мюрат отдал приказ генералу Мишелю Мари Клапареду преследовать отступавшие русские кавалерийские полки по Владимирке. Пройдя по Маросейке, Покровке и Старой Басманной, польские уланы Клапареда устремились за Семеновскую заставу. В тот же день на территории Белого города началась расквартировка французских войск, сопряженная с грабежами и мародерством. Сохранившийся до наших дней дом 2/15 на улице Маросейке, в котором находилась усадьба Варвары Петровны Разумовской, занял штаб начальника молодой гвардии Наполеона, маршала Адольфа Эдуарда Мортье. Рязанское подворье близ Златоустовского монастыря также было занято французскими генералами. На Покровке в Колпачном переулке в доме купца Колосова разместился лазарет для раненых французских солдат, за безопасностью которого строго наблюдал усиленный караул (4., с. 171). По преданию в старинных палатах Артамона Матвеева в Армянском переулке поселился личный телохранитель Наполеона, армянин Рустам, а в доме Рябушинского в приходе церкви Харитона Исповедника в Огородниках проживал сам наполеоновский маршал Мишель Ней. В доме поэта Дмитрия Владимировича Веневитинова в Кривоколенном переулке остановился французский генерал-адъютант Нейвевиль (Neuveville) (5., Ч. 8., с. 373). Голландский генерал Вендемен выбрал себе для проживания дом Н.А. Дурасова у Покровских ворот. Участник похода Наполеона в Россию, Вьоне де Маренгоне, разместившийся в доме Ю.А. Нелединского-Мелецкого, вспоминал: «Там был управляющий, говорящий немного по-французски. Он заявил мне, что его хозяева увезли все с собой. Я ровно ничего не нашел в этом доме, даже постели, хотя французы не были еще там. Мне показалось, что управляющий поступает также, как и другие: он брал себе все, принадлежащее его хозяевам, надеясь по их возвращении свалить все на французов» (6., с. 229). Недалеко от этого дома в двух домах причта церкви Николая Чудотворца в Столпах в Армянском переулке квартировал полковник и офицеры из испанцев и португальцев, служивших в наполеоновской армии (5., Ч. 8., с. 341). Крупный блокпост был поставлен французами для охраны квартала у прекрасной 12-главой церкви Успения Пресвятой Богородицы на Покровке, находившейся на месте сквера у дома номер 5. Один из французских генералов разместился в Странноприимном доме князей Куракиных за Земляным городом, благодаря чему он впоследствии уцелел от огня. 

Вид Златоустовского монастыря в Москве. Литография А.П.Руднева по рисунку А.Феррари, 1860 г. 

На следующий день, 15 (3) сентября по этим местам прокатилась новая волна грабежей. По отъезде из Москвы архимандрита Лаврентия в Златоустовском монастыре осталось из братии лишь два человека - иеромонах Серафим и иеродьякон Геннадий. После литургии в монастырской церкви Благовещения Пресвятой Богородицы, они оба, испуганные ворвавшимися в монастырь французами, скрылись из обители, скитаясь по Москве до тех пор, пока неприятель не вышел из города. В их отсутствие в Златоустовском монастыре, по словам одного из старожилов, стояла неприятельская конница. В одноглавой трапезной церкви Троицы Живоначальной с приделами Дмитрия Ростовского и Иннокентия Иркутского французы разместили лошадиные стойла. Этот храм, построенный и освященный в 1761 году, был снесен при советской власти в 1933 году. Во всех церквях Златоустовской обители с икон в иконостасах французами были сорваны серебряные, и даже медные посеребренные оклады и венцы. Все, что оставалось после эвакуации, - вещи в ризнице и несколько тайников с утварью – подверглось алчному разграблению (3., с. 70-71). После погрома монастырской ризницы, мародеры из испанцев и португальцев ворвались и расхитили ризницы близлежащей армянской Крестовоздвиженской церкви и храма Николая Чудотворца в Столпах. В последней остались лишь оловянные сосуды в верхней придельной церкви Рождества Богородицы. Первый этаж храма и главный престол Николая Чудотворца был осквернен. И здесь солдаты устроили конюшню (7., с. 13-14). Перед выходом французов из Москвы от подрыва Кремля во всех зданиях Златоустовского монастыря вылетели оконные рамы и разбились стекла. Казначей иеромонах Савва, возвратившийся из Вологды прежде настоятеля, уже16 (4) декабря подал рапорт преосвященному Августину с просьбой об освящении теплой Троицкой церкви, на что и получил разрешение. Златоустовский монастырь, выстоявший при французах, не пережил эпохи гонений и был снесен в 1933 году. От него сохранилось лишь здание бывших монастырских келий, находящееся в Малом Златоустинском переулке, 5. В те же часы подверглась общей участи и церковь Космы и Дамиана бессребреников (Исцеления Спасителем расслабленного) на Маросейке. В ходе погрома этот храм лишился значительной части своего имущества и украшений.  

Храм Преображения Господня на Глинищах в начале XIX века. Художник: В.А.Рябов, 2006 г. 

Посреди этих ужасающих сцен мы встречаем яркий пример геройского поведения священнослужителя, оставшегося при своей пастве, и, стойко превозмогая обстоятельства, не забывшего о своем священническом долге. Разломав двери церкви Спаса-Преображения Господня на Глинищах, французы набросились на восьмидесятилетнего старца – священника Петра Симеонова. Избивая и раня его, грабители допытывались мест, куда были спрятаны сокровища ризницы. Впоследствии отец Петр Симеонов, еще не полностью оправившись от ран, приютил в своей церкви 200 человек московских погорельцев, давая им пристанище, находя по всей Москве пропитание и исцеляя смущенные души прихожан. Активная священническая деятельность отца Петра, вынуждала его находиться в постоянном контакте с маршалом Мортье, выставившем у входа церкви караул и выдавшем храму охранную грамоту. Благодаря заступничеству отца Петра, лично обратившегося к маршалу Мортье, были спасены три купца, приговоренных врагами к расстрелу. О состоянии этого района говорит и тот факт, что на протяжении всего периода пребывания французов в городе, священник Спасопреображенской церкви отпел и своими силами похоронил напротив своей церкви у стены Китай-города до 80 человек умерших и убитых, найденных им на окрестных улицах (8., с. 123).  

Вид Москвы от Ивановского монастыря. Акварель Д. Карташева, 1850-е гг.

В тот же день подвергся разграблению и женский Иоанно-Предтеченский (Ивановский) монастырь. Игуменья монастыря Елпидифора оставалась при 17 постриженицах и не успела выехать с ними из святой обители. По словам игуменьи: «Неприятель, по вторжении в монастырь, разграбил все оставшееся, даже и неценные вещи, и ругался над святынею» (9., с. 48). Во время погрома игуменье и послушницам удалось тайно выскользнуть из монастырских стен и в ночь выбраться из Москвы, дойдя через несколько дней до Покровского Хотькова монастыря под Троице-Сергиевской Лаврой.  

Пожар Москвы: "жара такая, что не продохнешь, а мостовая раскалилась – ноги жжет"

Пожар Москвы. Раскрашенная гравюра. Художник: Ф. Нейман. 

Пожар, вспыхнувший вечером 14 (2) сентября в одном из зданий Биржевой площади все разгорался и 15 (3) сентября, сильно повредил церковь Георгия Победоносца в Старых Лучниках. Пожертвования на восстановление храма прихожанам удалось собрать лишь к 1825 году. В 1829 году перестройка была закончена, храм был заново расписан и освящен. Французские караулы, охранявшие район, уже заселенный французскими офицерами, не допустили огня до церкви Николая Чудотворца в Кленниках, но своим мародерством осквернили его.  

Иоанно-Предтеченский монастырь. Фотография Н.А. Найденов, 1881 г. 

Другой очаг пламени – в кварталах Рыбных рядов и Солянки угрожал этой части района с юга. К вечеру огонь добрался до Иоанно-Предтеченского монастыря и скоро объял пламенем его храмы и дворовые постройки. В этот момент мимо монастырских стен, посреди толпы, искавшей спасения от огня, мчалась телега с семьей одного из москвичей-простолюдинов. Он пытался спасти от огня своих детей. Увиденное здесь навечно врезалось в память ребенка. Уже взрослым, он вспоминал: «Повернули мы к Иоанну Предтече, и себя от страха не вспомнили. И церковь горит и дома горят. Просто ад кипит, а со всех сторон все рушится. Бревна горят и катаются по улицам, так и сыплются головни, летит с крыш листовое железо; жара такая, что не продохнешь, а мостовая раскалилась – ноги жжет. Как поравнялись мы с церковью, колокольня уж вся была в огне, и колокол сорвался и рухнул около нас. Мы, все дети, от страха рев подняли. Уж я и рассказать не могу, что со мной сталось: мне с первой-то минуты показалось, что этот колокол меня раздавил до смерти. Наша лошадь испугалась и стала фыркать и метаться в сторону. Кто говорит: «Нет, лучше как-нибудь пробраться! На какую радость мы назад пойдем?». Как мы пробрались я и сам теперь понять не могу. Дальше-то пожар не так бушевал» (10., с. 71). Посреди океана огня чудом уцелела лишь соборная церковь Иоанно-Предтеченского монастыря. От этого здания к нашему времени почти ничего не осталось. Возобновленный в 1859 году храм в 1879 году был капитально перестроен. После очищения Москвы от неприятелей Иоанно-Предтеченский женский монастырь был упразднен. Монахини были переведены в женские Зачатьевский, Новодевичий, Рождественский, Вознесенский и Страстной монастыри. Собор Иоанно-Предтеченского монастыря обращен в приходскую церковь. В возобновленных после пожара кельях и пристроенных зданиях помещены были чиновники и рабочие Синодальной типографии.

Собор Ивановского монастыря. Вид на иконостас. Фотография кон. XIX века. 

 

Посреди океана огня чудом уцелела лишь соборная церковь Иоанно-Предтеченского монастыря. От этого здания к нашему времени почти ничего не осталось. Возобновленный в 1859 году храм в 1879 году был капитально перестроен. После очищения Москвы от неприятелей Иоанно-Предтеченский женский монастырь был упразднен. Монахини были переведены в женские Зачатьевский, Новодевичий, Рождественский, Вознесенский и Страстной монастыри. Собор Иоанно-Предтеченского монастыря обращен в приходскую церковь. В возобновленных после пожара кельях и пристроенных зданиях помещены были чиновники и рабочие Синодальной типографии.

Церковь Николая Чудотворца в Подкопаях. Фотография отсюда. 

Сильно пострадала от огня расположенная по соседству с Иоанно-Предтеченским монастырем церковь Николая Чудотворца в Подкопаях. Огонь настолько повредил ее конструкцию, что после войны 1812 года она попала в список упраздненных церквей Москвы (8., с. 119-120). Церковь была приписана храму Иоанна Предтечи бывшего Иоанно-Предтеченского монастыря. Богослужения в ней отправлялись лишь в приделе Св. Николая Чудотворца. В 1842 году богослужения здесь и вовсе прекратились за ветхостью храмового строения. Церковь бездействовала до 1855, когда вместе с прилегающим к ней участком и отдельно стоящей колокольней, построенной на средства прихожан в 1859 году, церковь была передана Александрийскому патриаршему подворью. Здание было перестроено в 1858 году по проекту архитектора Н.И. Козловского иждивением московских купцов - ктитора церкви Николая Ивановича Каулина и Алексея Гавриловича Шевелкина. Это здание храма дошло до нашего времени.  

Церковь Трех Святителей на Кулишках. Фотография отсюда. 

За Никольской церковью занялась огнем кровля разграбленной неприятелями церкви Трех Святителей на Кулишках, до сих пор стоящей в Малом Трехсвятительском переулке (д. 4/6). В приходе храма огонь уничтожил 10 домов. После войны, в 1813 году в храме был освящен придел Трех Святителей с чудотворной местной иконой «Прозрение очес». Вследствие малочисленности прихода до 1815 года церковь была также приписана к храму Иоанна Предтечи упраздненного Ивановского монастыря. В 1815 году прихожане храма по подписке собрали средства на восстановление приделов Флора и Лавра и Троицкого. Первый из них был возобновлен и освящен к 1817, второй – к 1818 году. После возвращения самостоятельности, храмовое здание вновь перестраивалось. Здание получило ампирный декор фасадов, а церковная земля была обнесена оградой на каменных столбах (11). 

Дотла выгорела церковь Поклонения веригам Апостола Петра, память о которой сохраняется в названии Петровериговского переулка. После войны приход церкви был приписан церкви Космы и Дамиана на Маросейке. После сноса руин здания в 1843 году (8., с. 119-120) на месте храма был воздвигнут памятный столб в честь некогда существовавшего здесь храма, снесенный при большевиках. 

К утру четверга, 17 (5) сентября за Ивановским монастырем пожар перекинулся на здания Старосадского переулка, уничтожив лютеранскую церковь Св. Апостолов Петра и Павла. Свидетель этих событий, аббат храма св. Людовика Французского Адриан Сюрюг писал: «5 числа огненное море наполнило всю атмосферу Москвы. /…/ Это был огненный потоп. Нужно было самому видеть это зрелище, чтобы составить себе о нем понятие. Мои собратья по церкви Св. Апостолов лишились своих зимних и летних церквей, своих священнических облачений и приходских метрических книг, а некоторые даже и священных сосудов: все сделалось добычей пламени. Жители этого квартала, гонимые с одного места на другое, принуждены были удалиться на наше кладбище вне города. Лица этих несчастных выражали ужас и отчаяние; блуждая среди могил, освещенных отблеском пламени, они были похожи на привидения, вышедшие из гробов. Большое число их было приветливо принято Неаполитанским королем, который выдал им вспомоществование: другие же приютились в госпиталях, до которых еще не добрался огонь» (12., с. 196-197). Выгоревший лютеранский храм был заново отстроен в 1818-1819 году на средства короля Пруссии Фридриха Вильгельма III и императора Александра I.  

Церковь Владимира равноапостольного в Старых Садех. Фотография отсюда. 

Севернее лютеранской кирхи, ближе к Покровке в этот день выгорела крыша и кровля храма Владимира равноапостольного в Старых Садех. Благочестивые прихожане сумели отстоять иконостасы и имущество церкви. В приходе пожар уничтожил 16 домов, и 4 дома священнослужителей (13). Ризница церкви была разграблена неприятелем. Были спасены только некоторые серебряные вещи, которые были спрятаны в церкви, (в которых было 30 фунтов веса, не считая убранства образов и Евангелия). После окончания войны храм собирались сломать, но сохранили по просьбе именитого прихожанина, действительного статского советника Михаила Волынского. Его приход был приписан в 1816 году к церкви Космы и Дамиана на Маросейке, а позднее – к храму Иоанна Предтечи бывшего Ивановского монастыря. К октябрю 1819 года на средства М.Волынского строение храма было восстановлено. Церковь с приделами св. Бориса и Глеба была освящена 19 октября того же года. В 1824 году к храму был пристроен придел св. Кирика и Иулитты. В клировой ведомости Ивановского сорока указывалось, что «после нашествия неприятеля с 1819 года по восстановлении означенной церкви, по причине многих не обстроенных домов, а, следовательно, и малочисленности значительных прихожан состоит 1 священник, 1 диакон на дьяческой вакансии и пономарь» (14). 

«Русский Нотр-Дам»

Церковь Успения на Покровке. Художник: Кадоль (Париж). Литография братьев Тьерри. Кон XIX в. 

В далеких закоулках памяти коренных москвичей продолжительное время сохранялась память о происшествии, связанном с жемчужиной московского барокко, церковью Успения Пресвятой Богородицы на Покровке. Впечатляющая своей архитектурой гигантская церковь знаменовала собой один из семи священных холмов Москвы и представлялась современникам громадой составленных церквей, летящих в небеса. Портал архитектурного шедевра украшала надпись: «Дело рук человеческих». По московской легенде сам Наполеон, или по другой версии – маршал Мортье, живший неподалеку, впервые увидев великолепное строение храма, воскликнул: «О! Русский Нотр-Дам!» и будто бы распорядился, разобрав, перевести ее в Париж. Храм не пострадал от пожара благодаря стоявшему возле него блокпосту французов. Очевидец событий, М.И. Невзоров, проходивший здесь 16 (4) сентября, вспоминал впоследствии: «Вышедши из Колпачного переулка на покровку, увидели мы в левой стороне по Покровке большой бекет (пикет, блок-пост – прим. А.П.), начинающийся от Колпачного питейного дома, и продолжающийся к церкви Успения Пресвятой Богородицы, что на Покровке. Тут ездили несколько человек верхом, которые говорили по-французски, а на бекете, при выходе нашем из Колпачного переулка, начали бить в барабан, однако, нас пропустили спокойно» (26., с. 190-191). К сожалению, храм не дошел до наших дней. Пережив французскую оккупацию, в середине 1930-х годов он был снесен большевиками. Место, на котором он стоял, пустует до сих пор.  

Церковь Троицы Живоначальной на Грязех у Покровских ворот. Фотография отсюда. 

Алчные грабители не пощадили уцелевшего от пожара соседнего храма Троицы Живоначальной на Грязех у Покровских ворот. После войны, в 1819 году обветшавшее церковное здание было разобрано. На его месте радением ктитора (вкладчика) храма, почетного гражданина И.И. Борисовского была выстроена новая каменная церковь с приделами иконы Божией Матери Трех Радостей и во имя св. Николая. Освятил церковь митрополит Московский Святитель Филарет 12 сентября 1826 года. Нынешнее здание храма Святой Троицы на Грязех было построено в 1861 году архитектором М.Д. Быковским. 

Покровские казармы. Фотография: П.П. Павлов, нач. ХХ века. 

Страшный пожар, с юга обойдя участок Белого города нынешнего Басманного района (в те времена – Мясницкую часть) перекинулся в Земляной город (Яузскую часть), устремившись на север. Гоф-маклер Коммерческого банка Г.Н. Кольчугин (1779-1835), живший на Покровке в приходе одной из церквей в Барашах вспоминая впоследствии о динамике распространения пожара писал: «пожары беспрерывно продолжались, из коих один распространился от ивановского монастыря к домам, близ нашего находящимся, как-то: Иностранной Коллегии, Межевой конторы и к близлежащим Покровским воротам, от которого настояла неминуемая опасность от деревянных двух корпусов домам Яминской, купцов Аверичевых, Андронова и Нарышкина, а от них всем домам и лавкам, прилегающим к Покровским воротам. Мы с имеющимися у нас людьми, упрося и посторонних, оные два корпуса отстояли, а через то спасли не менее 30-ти значущих домов и несколько лавок. После того загорелся главный корпус Покровских казарм и прилегающая часть дома господина Нарышкина, а с нею соседа нашего Андронова и наши службы, как-то: погреба с амбарами, каретным сараем и конюшнями. Мы, сочтя, что нет уже и всему дому нашему спасения, оставя оный со всем имением на произвол Божий, с семейством, прочими погорельцами и ограбленными перешли в погоревший уже подвал» (24., с. 10-11). Во время реконструкции выгоревшего двухэтажного здания Покровских казарм в 1830-х годах, проводимой по проекту И. Жилярди и Ф. Соколова к зданию был надстроен третий этаж, а само здание было расширено с добавлением монументального фасада с мощным восьмиколонным портиком, увенчанным массивным фронтоном с барельефом российского двуглавого орла. 

От казарм огонь быстро распространился на Введенскую и Воскресенскую церкви в Барашах. Сильно пострадавшая от бушевавшего вокруг пламени, церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Барашах была перестроена к 1815 году по проекту, созданному при участии М.М. Казакова, сына М.Ф. Казакова. В церкви Воскресения Словущего в Барашах во время московского пожара 1812 года выгорели фасады и интерьеры. В 1815 году ее восстанавливали по проекту того же архитектора. М.М. Казаков сделал эскиз нового церковного иконостаса. Реконструкция храма продолжалась до 1837 года. Сильно пострадала от огня и церковь Иакова Зеведеева апостола в Казенной Слободе. В ходе реконструкции храмового строения в 1831-1833 годах на средства купца И.М. Ярцева храм был надстроен купольным световым барабаном. Реконструкция продолжалась до 1844 года, когда на средства Т.И. Тумаковой трапеза церкви была расширена за счет устройства в ней двух симметричных приделов, освященных во имя Николая Чудотворца и Иакова Зеведеева. Основательно выгорела церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи в Казенной Слободе. После окончания войны за малоприходством она была упразднена и заново отстроена только к середине XIX века (8. Прим., с. 119). В 1936 году основной объем храма был снесен. От храма осталась только колокольня, поныне возвышающаяся на Покровке (у д. 50). 

Церковь Харитона Исповедника в Огородниках. Фотография Н.А. Найденов, 1881 г. 

Севернее от Покровки пожар хоть и уничтожил большую часть деревянных строений, но горел с меньшей интенсивностью. В большей степени эти места постигла другая беда – буйство неприятельских мародеров. Так в первые же дни по вступлении в Москву наполеоновские солдаты безжалостно разграбили утварь церкви Харитона Исповедника в Огородниках. По преданию она спаслась от огня благодаря тому, что неподалеку от нее в Малом Харитоньевском переулке (доме Рябушинского) проживал герцог Эльхингенский маршал Мишель Ней. 

Спас в силах. Икона из храма Харитона Исповедника в Огородниках. Москва, 1660-е гг. 

По словам русского писателя И.И. Лажечникова, в период пребывания французов в Москве в церковь св. Харитона собралось большое количество московских погорельцев и беженцев, построивших вокруг храма множество шалашей. По словам писатели: Каждый день приходили они в церковь сию воссылать молитвы к престолу Бога об изгнании врага из отечества, о ниспослании победы русским воинам, здравия и славы законному Государю. Несколько раз покушались неприятели уничтожить священнослужение и превратить храм Божий в конюшню, но при первом покушении их, герои-нищие, вооруженные, сотнями стеклись вокруг церкви, ударили в набат и заставили самих мнимых победителей удивляться их мужеству и решительности. Некоторые из французских смельчаков попытались с покрытой головой присутствовать при отправлении богослужения, но поднятые вверх вилы и грозные голоса свободы принудили гордых пришлецов смириться перед законами слабых и нищих» (25., с. 22-23).

После войны храм был закрыт за малоприходством. Если в начале 1812 года в приходе Харитоньевской церкви числилось 56 дворов, после пожара 1812 года в нем оставалось лишь 30 с 310 прихожанами. Сбор средств на восстановление храма был начат в 1816 году. Как писал В. Остроумов: «С этого года приход обустраивается и населяется. Прихожан, кажется более аристократов, которые охотно заселяли приход до открытия железных дорог, привлекших к себе торговый и служащий на железных дорогах и телеграфах люд» (15., с. 17). Благоустройство Харитоньевского храма продолжилось в 1830-х годах на средства старосты церкви, полковника Василия Сухово-Кобылина, - отца известного писателя. Новая трапезная была сооружена по проекту архитектора Е.Тюрина. Храм был закрыт в 1929 году и разрушен к 1935 году. Его роскошный иконостас был передан в Покровскую церковь Троице-Сергиевой Лавры. 

Церковь Трех Святителей у Красных ворот. Раскрашенная литография, II пол. XIX в. 

Куда быстрее восстанавливалась уцелевшая от огня, но разграбленная при французах располагавшаяся неподалеку от Харитоньевской церковь Трех Святителей Великих у Красных ворот. Храм был освящен уже в конце 1813 года, а 11 октября 1814 года здесь был крещен будущий поэт М.Ю. Лермонтов. После революции храм был разрушен в 1928 году, а его главный иконостас перенесли в церковь Иоанна Воина на Якиманке. Снесенная церковь находилась в Хоромном тупике на месте современных торговых павильонов, в северо-западной части сквера. У самих Красных ворот в стоявшие здесь на карауле французские солдаты устроили из церковных образов мишень для стрельбы (23., с. 23). 

Местность за Земляным городом на территории района горела в среду 16 (4) сентября. Благодаря тому, что в Странноприимном доме Куракиных проживал один из французских генералов, пикет, находившийся у дома спас его от подступавшего огня. По некоторым сведениям, благодаря тому, что богоугодные заведения были взяты Наполеоном под опеку, не пострадала от мародеров и домовая церковь Николая Чудотворца при Странноприимном доме. 

В четверг 17 (5) сентября пожары в городе стали понемногу стихать. К трем часам дня горела Новая Басманная, выгорали дома в районе Горохова поля и Демидовская улица (6., с. 233). К вечеру небо затянуло тучами, ураганный ветер стих, а ночью пошел сильный дождь, продолжавшийся с еще большей силой весь следующий день. По воспоминаниям, приведенным А.Поповым: «Удушливый воздух, раскаленный огнем, наполненный дымом и пеплом, освежился на несколько, по крайней мере, времени, пока вновь не наполнился испарением сгнивавших трупов людей и животных, разбросанных повсюду. Накаленная почва и мостовые, по которым едва возможно было ходить, охолодели, и жителям, спасавшимся из одного места в другое от грабителей, уже не предстояло опасности попадать из огня в полымя. Но все эти обстоятельства еще более усилили грабеж» (17., с. 45). Приказы французского императора с требованием прекратить грабежи не имели успеха.  

Москва в сентябре 1812 г. Художник: А. Кардовский. 

Учреждение городского управления

1 октября (19 сентября по старому стилю) на Маросейке в доме Румянцева-Задунайского (д. 17) Наполеоном было учреждено городское управление в виде муниципалитета, состоящего из 20 человек и возглавляемого генеральным интендантом (провинциальным префектом) Жаном-Батистом Варфоломеем де Лессепсом (1766-1834) (4., с. 171). Маршал Мортье был назначен губернатором Москвы, а генерал Антуан Дюронель (1771-1849) – комендантом и командующим московским военным гарнизоном. В тот же день на французском и русском языках было отпечатано множество прокламаций, расклеенных на улицах города. Уверяя жителей в том, что французами «приняты строгие меры для прекращения беспорядков и восстановления общей безопасности» в прокламации, подписанной Лессепсом, содержался призыв к солдатам и жителям города: «живите как братья, подавайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь вместе, чтобы не дать ходу намерениям злых людей; повинуйтесь гражданским и военным властям, и в скором времени перестанут литься ваши слезы». Несмотря на эти уверения, Наполеон лично оговорил первичные задачи муниципалитета, относившиеся скорее к обеспечению армии провиантом, фуражом и квартирами, чем к обеспечению безопасности москвичей. Провианта в Москве все еще находилось в избытке. Вскоре его сбор в специально устроенных французами армейских магазинах дал свои результаты, и провиант стал распределяться по войскам с централизованных складов. Куда больший недостаток испытывали французы в фураже, необходимом для кавалерии. Ежедневно в подмосковные селения к северо-востоку от Москвы устремлялись десятки команд французских фуражиров, но наталкиваясь на ожесточенное сопротивление местного населения, нередко они возвращались ни с чем. 

Церковь Николая Чудотворца в Кобыльском, в Москве. Н.А. Найденов, 1881 год. 

Каменные строения в местности за Земляным городом в пределах нынешних границ Басманного района были приспособлены в основном для хранения фуража и размещения редеющей конницы. В церкви Троицы Живоначальной в Сыромятниках стояли лошади, предназначенные на бойню (17., с. 61). Троицкий храм уцелел от пожара, подступавшего со стороны Заяузья благодаря французским офицерам, стоявшим в сохранившемся до нашего времени доме Долгоруких – Р.Б. Шен, находившемся в приходе храма. Церковь не дошла до наших дней и была снесена в 1933 году. Бесценные древние иконы были в том же году переданы в Третьяковскую галерею. Нередко, ограбив церковь, французы открыто глумились над ее святынями. Так, в храме Николая Чудотворца в Кобыльском французы решили пообедать, усевшись в центре святыни за Святым престолом, на котором разложили свою еду и расставили бутылки с вином. Дьякон церкви Петр Андреев, не вынеся глумления, попытался сделать французам замечание, и попросил их расположиться в каком-нибудь другом месте, за что озверевшие солдаты «дьякону Петру Андрееву разбили лицо до крови медным с хоругви крестом (18., с. 89). Никольская церковь в Кобыльском также не дошла до нас. Она была снесена в 1930 году. Сохранились от огня, но были немилосердно разграблены врагами церковь Никиты великомученика (Владимирской иконы Божией Матери) в Старой Басманной слободе, и церковь Владимирской иконы Божьей матери в Елохове. Сильно пострадал от пожара приход Владимирской церкви. Из 210 дворов, насчитывавшихся в нем в начале 1812 года после отступления французов из Москвы остались невредимыми только шесть (19). После войны храм в Елохове был повторно освящен. Службы в нем велись до 1835 года, когда началась фундаментальная перестройка ветхого строения. К 1845 году по проекту архитектора Е. Тюрина на месте старой церкви возник величественный Кафедральный собор Богоявления Господня в Елохове, освященный в 1853 году и с тех пор не закрывавшийся по настоящий день. Разграблению подверглась и уцелевшая от огня церковь Вознесения Господня на Гороховом поле. Считается, что именно эту церковь описал в своем романе «Война и мир» Л.Н. Толстой, когда описывал горячую молитву юной Наташи Ростовой о даровании победы русской армии. В селе Покровском-Рубцово во все время пребывания французов в Москве стоял крупный неприятельский пикет. Самый дальний от Москвы пикет по Владимирской дороге находился в селе Ивановском у Реутова. Церковь Ирины мученицы (Троицы Живоначальной) в Покровском упоминалась среди храмов пострадавших от огня в 1812 году. Церковь Николая Чудотворца в Покровском была разграблена вместе с Покровской церковью в Рубцове, лишившейся статуса собора и ставшей приходской сельской церковью в 1820-х годах.  

Возобновление церковных служб

Церковь Св. Николая в Столпах. Литография: Иванов П. по оригиналу Мартынова А.Е. Санкт-Петербург, 1847 г. 

В воскресенье 4 октября (22 сентября) для привлечения в Москву жителей окрестных деревень французский муниципалитет выпустил разрешение о возобновлении служб в уцелевших московских храмах. В Белом городе богослужения вскоре начались в трех храмах. Так богослужения при французах были возобновлены в оставшемся неоскверненным верхнем приделе храма Николая Чудотворца, что в Столпах. Первый этаж, ограбленной испанцами и португальцами церкви был обращен неприятелями в конюшню. Никольский храм был снесен в 1938 году, а на его месте была построена школа. В храме Троицы Живоначальной в Хохлах также возобновилась служба. После войны храм долго и тяжело восстанавливался. Несмотря на то, что его ризница уцелела от разграбления, храм нуждался в ремонте. В пожар полностью выгорели дома причта, заново отстроенные на южной стороне храма только в 1820 году. В 1822 году был возведен придел Владимирской иконы Божией Матери и заново освящен придел св. Дмитрия Ростовского. В 1825 году церковные власти разрешили продать жемчуг, украшавший сохранившиеся от разграбления старые иконы. Появились средства для проведения ремонта основного объема храма. К 1826 году восстановительные работы были закончены, и главный престол храма был вновь освящен.  

Церковь Спаса-Преображения Господня на Глинищах. Н.А. Найденов, 1881 год. 

Богослужения во время французской оккупации велись и в церкви Спаса-Преображения Господня на Глинищах. Службы вел протоиерей Петр Семенов, который после окончания Отечественной войны 1812 года «за отправление литургий и треб, и за претерпенные раны Высочайше награжден наперсным золотым крестом, украшенным бриллиантами, алмазами и яхонтами с аметистом на золотой цепи» (18., с. 89). Воспоминания очевидцев сохранили интересный случай, произошедший в Спасо-Преображенской церкви в те дни. Петр Кичеев в своих воспоминаниях приводит рассказ, услышанный им от одной из московских дворянок, находившихся среди погорельцев с позволения отца Петра Семенова укрывавшихся тогда в этом храме от насилия и грабежей. Она вспоминала: «Раз как-то забили около церкви в барабаны, и в церковь вошел некто в шинели и в фуражке, встал посреди храма и озирался кругом; по барабанному бою и по тому почтению, какое оказывали ему французы, все догадались, что это сам Наполеон, на всех нашел невольный страх, все встали. По отъезде его, французы подтвердили, что это действительно был их император» (20., с. 69). После войны деятельному священнику Спасопреображенской церкви преосвященный Августин доверил организацию поновления росписи Успенского собора, выполнявшуюся под его надзором артелью из тридцати художников (8. Прим., с. 123). Храм Спаса-Преображения Господня на Глинищах, прославленный своим бесстрашным настоятелем был разрушен при большевиках около 1932 года (по другим данным в 1934-1937 годах). На его месте стоит многоквартирный «дом летчиков».  

Московский военный госпиталь

Московский военный госпиталь. Акварель мастерской Ф. Алексеева. 1800 г. 

Заметную роль в Отечественной войне 1812 года играл Московский военный госпиталь (ныне - Главный военный клинический госпиталь имени академика Н.Н.Бурденко). Перед входом французов в Москву в корпусах Московского военного госпиталя находилось огромное количество раненых русских солдат. К концу августа их число приближалось к 20 000. Во время отступления русской армии через Москву из госпиталя удалось эвакуировать в Касимов более 17 000 больных. Французы, вступив в Москву, нашли в госпитале только 250 раненых, оставленных при одном лекаре. Госпиталь был немедленно обращен на обслуживание раненых французов. Своих солдат французы хоронили на кладбище, умерших русских хоронили в неглубоких братских могилах. Начальство над госпиталем получил главный хирург армии наполеоновской армии Доминик Жан Ларрей (1766-1842), писавший впоследствии: «Большой военный госпиталь один из наилучше построенных, из самых обширных и самых прекрасных из всех, какие я когда-нибудь видел». Церковь Петра и Павла при Московском военном госпитале была превращена французами в конюшню. Сами французы признавали непоследовательность Наполеона в его отношении к Православной вере. Помощник Ларрея, доктор медицины Доминик Пьер де ля Флиз писал: «в Москве он (Наполеон) точно не знал, что и русские привязаны к своей вере, он не обратил внимания на то, как глубоко почитали русские своих святых, как дороги для них церкви и важен сан священника. Едва ли он признавал их за христиан. И что же вышло? Не предупредив войска строгими приказаниями иметь должное уважение к церквам, иконам и духовенству, он навлек этим упущением ненависть народа на французов» (6., с. 244). 

После окончания пожаров, несмотря на распоряжения наполеона и действия муниципалитета грабежи в районе продолжались. Пристав Басманной части Гюбер Дроз извещал Лессепса 11 октября (29 сентября), что в его округе нет ничего нового, «исключая того, что солдаты воруют и грабят». 

"Полено и Наполеон"

Императорский почтамт (вид с северо-востока). Литография А.Ш. Мюллер с оригинала Ф. Дица, 1840-е годы.  

В период французской оккупации в здании Московского почтамта на Мясницкой разместилась французская почта. По воспоминаниям москвичей, ежедневно из ворот выезжали из него несколько драгун с сумками писем за плечами и направляли путь свой по смоленскому тракту» (4., с. 171). В Москве во время нашествия оставался один из чиновников Московского почтамта, господин Н-в, в молодости служивший в армии и под началом Суворова переходивший через швейцарские Альпы. По воспоминаниям его знакомого: «Узнав однажды, что сам Наполеон собирается навестить Почтамт, в который насажал он своих пришельцев, господин Н-в возымел мысль убить французского императора. Обдумывая свой план, он сообразил, что явное нападение невозможно, способного оружия у него не было, добыть его было трудно, а еще труднее было подойти к лицу окруженному свитой, не возбуждая подозрения. Долго соображал он; наконец обдумав, что император войдет, вероятно, в дом, решился сторожить его и поразить его сверху. Т.к. все этажи дома заняты были Французами, то, улучив время, обманув бдительность стражей, и взяв ловкое полено, он пробрался с ним безопасно на чердак и стал наблюдать. Три дня, голодный и трепещущий, сидел он над гипсовым орлом, который под самым чердаком украшал тогда здание Почтамта, и выжидал счастливой минуты. Наконец заслышалась суматоха. С улицы повертывала толпа всадников, часовые, поставленные у ворот, отдавали честь; господин Н воодушевился, зорко приноровляясь долбануть господчика, которого признал он за Бонапарта и, сбросил в него смертоносный заряд свой. Полено слетело в ту минуту, когда предполагаемый Бонапарт всходил на крыльцо; но, к крайнему сожалению господина Н полено ни в кого не попало, а только возбудило внимание Французов, сообразивших, что таковое чудо не могло совершиться без пособника. Пошли поиски, от которых герой наш, изучивший занятую местность, ловко прятался. Неприятель был близок, но не нашел его. Продежуря два дня, после поисков, осторожно пробрался он с чердака и, отделавшись голодом, невредимо примкнул к товарищам. Впоследствии часто трунили над господином Н, уверяя его, что Наполеон не приезжал на двор Почтамта, но он, с досадой утверждал, что Бонапарт приезжал; что он угадал его; что полено бросил верно, и если пролетело оно, не размозжив головы, то разве чудом» (21., с. 1866-1872). Перед выходом французов из Москвы Наполеон распорядился уничтожить здания гражданских государственных учреждений. Французы должны были сжечь и Московский почтамт. 

Федор Петрович Ключарев. Литография, 1860-1870 гг. 

 

Директор Московского Почтамта Федор Петрович Ключарев (1751-1822) за взятку сумел отвратить нависшую угрозу. Французы лишь для виду разбрасывали вокруг горящую солому. Благодаря этому уцелела от огня церковь Гавриила Архангела при Почтамте («Меншикова башня») и построенная в 1806 году на средства Ф.П. Ключарева церковь Феодора Стратилата. В 1827 году на месте сгоревших зданий в приходах этих храмов для причта церквей был построен двухэтажный жилой дом с мезонином.  

Вид на Лефортовский и Слободской дворцы. Фотография, 1888 год. 

Перед выходом французов из Москвы по свидетельству Ф.И. Корбелецкого французы подожгли Слободской дворец (22., с. 144). Пожар принес большие повреждения зданию. Огонь уничтожил крыши, интерьеры и оба флигеля. Не пощадил он и домовой церкви Михаила Малеина. Только в 1827 году, после того как руины были переданы в ведение Московского Воспитательного дома для устройства во дворце больших учебных мастерских различных ремесел по проекту архитекторов Д.Жилярди и А.Григорьева началось восстановление дворца и храма. Строительство здания в стиле позднего ампира было окончено в 1832 году. Тогда же была освящена и церковь, пристроенная к дворцу со стороны двора. Внешний вид здания, в котором и сейчас помещается устроенное в нем в 1830-х годах учебное заведение (ныне Московский государственный технический университет) с тех пор существенно не изменился. Пожар, охвативший Слободской дворец быстро перекинулся на соседние здания. Выгоревшим оказался практически весь район Немецкой слободы. Дотла выгорела католическая церковь св. Петра. Огонь уничтожил бесценные архивы этого храма. Полностью выгорел Старый Сенат в Немецкой слободе и здание голландской реформатской церкви. Чудом уцелел от пожара лютеранский храм св. Михаила, в котором при французах размещалось более 20 семей погорельцев, нашедших здесь временный кров. Храм св. Михаила простоял в Немецкой слободе вплоть до советского времени и был снесен в 1928 году. После войны иноверческие общины стали покупать участки в других частях Москвы, более приближенных к центру города. В 1817 году община церкви св. Петра для восстановления храма выкупила земельный участок усадьбы Лопухина недалеко от Покровки, в Космодамианском переулке. В огне погиб и дом директора Эрмитажа Дмитрия Петровича Бутурлина на Малой Почтовой. Д.П. Бутурлин вспоминал впоследствии: «Помню, как матушка, роясь в груде развалин и перегоревшего мусора, подбирала обломки любимых Севрских чашек, темно-синих, но превратившихся в черный колер... В числе вещей, остававшихся в нашем доме весною 1812 года, было несколько пудов столового серебра, и если бы оно сгорело, то слитки попадались бы в пепле; но ни соринки серебра не нашлось. Это и есть одно из доказательств, что пожар сопровождался грабежом». 

Первые русские солдаты – казаки появились на Мясницкой в серду 21 (9) октября. По воспоминаниям Г.Н. Кольчугина небольшой отряд проехал мимо Красных ворот до Китай-города (24,с. 18). Через несколько дней Москва была полностью освобождена. 

Настоятель Златоустовского монастыря отец Лаврентий возвратился из Вологды в Москву 11 января 1813 года (31 декабря 1812 года по старому стилю), накануне Рождества. По прибытии в разоренную и поруганную неприятелем древнюю столицу, он незамедлил явиться к преосвященному викарию московскому Августину. Отец Августин, увидев Лаврентия в дверях своей кельи, сказал ему твердым голосом: «Христос воскресе!». «Воистину воскресе!» - подумав, ответил он, несмотря на то, что до Пасхи оставалось еще более трех месяцев... (3., с. 71-72). Сколько правды и истины было вложено в эти слова!

А.Ю. Послыхалин, 2011. При использовании материала обязательна ссылка на trojza.blogspot.com.

См. по теме:

Московский Кремль и Красная площадь в 1812 году по воспоминаниям очевидцев.

Китай-город в 1812 году по воспоминаниям очевидцев.

Мещанский район Москвы в 1812 году по воспоминаниям очевидцев Часть I. Часть II.;

Тверской район Москвы (Сретенское благочиние) в 1812 году по воспоминаниям очевидцев;

Пресненский район Москвы в 1812 году по воспоминаниям очевидцев. 

Красносельский район Москвы в 1812 году по воспоминаниям очевидцев.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1.

Разработка, сопоставление карт, графическая визуализация: А. Послыхалин, trojzzza@mail.ru

ПРИЛОЖЕНИЕ 2.
Храмы и монастыри Басманного района Москвы, существовавшие в 1812 г.:
В Белом городе: 

Церковь Георгия Победоносца в Старых Лучниках.
Церковь Николая Чудотворца в Кленниках.
Церковь Космы и Дамиана бессребреников (Исцеления Спасителем расслабленного) на Маросейке.
Церковь Троицы Живоначальной на Грязех у Покровских ворот.
Церковь Гавриила Архангела при Почтамте («Меншикова башня»).
Церковь Феодора Стратилата.
Иоанно-Предтеченский ставропигиальный женский монастырь (Ивановский).
Церковь Николая Чудотворца в Подкопаях.
Церковь Трех Святителей на Кулишках.
Церковь Владимира равноапостольного в Старых Садех.
Церковь Троицы Живоначальной в Хохлах.
Лютеранский кафедральный собор св. Петра и Павла. 

В Земляном городе: 

Церковь Введения во храм Пресвятой Богородицы в Барашах.
Церковь Воскресения Словущего в Барашах.
Церковь Иакова Зеведеева апостола в Казенной Слободе.
Церковь Усекновения Главы Иоанна Предтечи в Казенной Слободе. 

За Земляным городом: 

Церковь Никиты великомученика (Сретения Господня, Владимирской иконы Божией Матери) в Старой Басманной слободе.
Церковь Петра и Павла первоверховных апостолов в Новой Басманной слободе.
Церковь Вознесения Господня на Гороховом поле.
Церковь Ирины мученицы (Троицы Живоначальной) в Покровском.
Церковь Николая Чудотворца в Покровском.
Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в Рубцове. 

Не сохранившиеся монастыри и храмы:  

В Белом городе:
Златоустовский мужской монастырь.
Церковь Николая Чудотворца, что в Столпах.
Церковь Успения Пресвятой Богородицы в Котельниках (на Покровке).
Церковь Спаса - Преображения Господня на Глинищах.
Церковь Поклонения веригам апостола Петра.
Крестовоздвиженская армянская апостольская церковь. 

В Земляном городе:
Церковь Харитона Исповедника в Огородниках.
Церковь Трех Святителей Великих у Красных ворот. 

 За Земляным городом:
Церковь Николая Чудотворца при богадельне князей Куракиных.
Церковь Николая Чудотворца, что в Кобыльском.
Церковь Троицы Живоначальной в Сыромятниках.
Церковь Владимирской Богоматери с пределом Благовещения (Кафедральный собор Богоявления Господня в Елохове).
Домовая церковь Михаила Малеина при Слободском Дворце.
Голландская реформатская церковь.
Католическая церковь св. Петра.
Лютеранский храм св. Михаила. 

Исп. лит.
1. Бондаренко И. Москва в эпоху Отечественной войны. / Выставка 1812 года. М., 1913.
2. Русская старина, 1889, кн. XII.
3. Григорий [Воинов И. И.]. Историческое описание Московского Златоустовского монастыря. М., 1914.
4. Любецкий С.М. Русь и русские в 1812 году. Ч.1. М., 1869.
5. Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные П. И. Щукиным. Ч. 1-10. М., 1897-1908.
6. Россия первой половины XIX в. глазами иностранцев. Л., 1991.
7. Снегирев Н.М. Русская старина в памятниках церковного и гражданского зодчества. Т. 1. М., 1852.
8. Очерки жизни московского архиепископа Августина. М., 1848.
9. ЧОИДР, 1858, кн. 4 отд. 2.
10. Рассказы очевидцев о двенадцатом годе, собранные Т. Толычевой (Е.В. Новосильцевой). М., 1912.
11. Церковная археология Москвы. Храмы и приходы Ивановской Горки и Кулишек. М., 2007.
12. Письмо аббата Сюрюга, настоятеля Московской Римско-Католической церкви, к своему другу аббату Николю от 10 ноября 1812 года. /Русский архив, 1882, кн. III.
13. РГИА, ф. 796, оп. 93, д. 1032, л. 185 об. — 186.
14. Знаменский А., Тимковский Д. Историческое описание церкви во имя св. равноапостольного и благоверного князя Владимира, что в Садех, в Москве, близ Солянки. М., 1888.
15. Остроумов В. Харитоновская в Огородниках церковь Реставрация ее и освящение. М., 1883. С. 17. Попов А. Французы в Москве. М., 1876.
18. Малышкина С. А., Цвиркун В. И.Приходское духовенство в Отечественной войне 1812 года. / Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв. М., 1994.
19. Любартович В.А., Юхименко Е.М. Собор Богоявления в Елохове. История храма и прихода. М., 2004.
20. Кичеев П. Воспоминания о пребывании неприятеля в Москве в 1812 году. М., 1859.
21. Русский архив, 1868, № 11.
22. Французы в Москве: Рассказы Корбелецкого, чиновника, бывшего в плену и на невольной службе у неприятеля // 1812 год в воспоминаниях, переписке и рассказах современников. М., 2001.
23. Храм свв. Апп. Петра и Павла в Новой Басманной слободе. М., 2008.
24. Кольчугин Г.Н. Записка о 1812 годе. М., 1879.
25. Лажечников И.И. Походные записки русского офицера. М., 1836.
26. Кичеев П.Г. Из недавней старины. М., 1870.
27. Воспоминания московского жителя о пребывании французов в Москве в 1812 году / Русский архив. М.,1869.