Предисловие
[I] Рождение мануфактуры. Три брата-славных фабриканта или "фрязинский период" 1763-1784 гг.
[II] Фабрика Кирилла Кондрашева и Михаила Кирилловича Кондрашева в д. Щёлково 1784-1831
[I] Рождение мануфактуры. Три брата-славных фабриканта или "фрязинский период" 1763-1784 гг.
[II] Фабрика Кирилла Кондрашева и Михаила Кирилловича Кондрашева в д. Щёлково 1784-1831
В 1784 году фрязинское предприятие Кирилла Кондратьева (1734-1808), основанное еще в 1771 году во Фрязине, переводится хозяином в соседнюю деревню Щёлково (ныне-город Щёлково Щёлковского района М.о.), где в 1796 году на 30 ткацких станах мастеровые изготовили 13 340 штук «серебряных платков лучшего сорта» по цене 14 рублей за штуку, всего на 2800 рублей, среднего по цене 12 рублей, всего на 6000 рублей, плохого по цене 9 рублей, всего на 4500 рублей и тафтяных платков лучшего сорта по цене 2 рубля за штуку, всего на 24 280 рублей.
Тканый штемпель Щёлковского предприятия Кирилла Кондратьева-Кондрашева. Ок. 1784 года, Щёлково. [43]
В 1783 году Екатерина II повелела «иметь хозяевам и содержателям фабрик и мануфактур каждому свой собственный штемпель», образец которого предоставлялся в губернское управление по местонахождению фабрики, а его копия доставлялась в Коммерц-коллегию в Петербурге. Такое клеймо должно было находиться на каждом изделии фабрики. Около 1784 года своим клеймом обзавелась и фабрика Кирилла Кондрашева. Клеймо, вытканное на одном из платков, хранящихся в Государственном Историческом музее представляет из себя надпись заглавными буквами: «КИРИЛИ КАНДРАШОВА СОДЕРЖАТЕЛЯ ФАБРИКИ» [8].
Русская девушка. Художник: Николай Николаевич Харламов, 1888.
В 1797 году на 30 станах щёлковского предприятия Кирилла Кондрашева с 30 вольнонаемными рабочими было выработано 8000 платков – «гарнитуровых мишурных» по цене 14 руб. за штуку, «тафтяных мишурных» по цене 9 руб. 25 коп. за штуку, гарнитуровых с атласными каймами по цене 3 руб. 50 коп. за штуку и полуторных по цене 2 руб. за штуку [6]. Таким образом, общая прибыль предприятия за 1797 год составила 37.580 рублей, оставив далеко позади фабрики Вахрамеева, Фёдора Иванова и обогнав по прибыли производства братьев Фёдора и Егора во Фрязине. Действительно, уже в конце XVIII века щёлковская шёлковая мануфактура Кирилла Кондрашева наряду с фряновской посессионной мануфактурой дворянина Ивана Лазаревича Лазарева считалась уже «образцовой мануфактурой» [5], несмотря на то, что размеры и обороты фабрик естественным образом не подлежали сравнению. Сравнение дворянских посессионных мануфактур с крестьянскими предприятиями невозможно ещё и потому, что на первых продолжал использоваться подневольный труд, тогда как на крестьянских предприятиях применялся труд вольнонаёмных рабочих.
Надгробие Кирилла Кондрашева при Покровской церкви в с. Хомутове. Фотография: А.Ю. Послыхалин, 2010 г.
Из-за нечитабельности надписи – фотография под другим углом.
Некрополь построенной в 1800 году Покровской церкви в селе Хомутове (ныне вх. в г.п. Щёлково) сохранил до наших дней примечательный постамент с надписью: «Под сим камнем погребено тело Деревни Щелкова Крестьянина Фабриканта Кирилла Кандратьева Кандрашова. Скончался 1808 года апреля 15 дня. Жития его было 74 года. / Под сим камнем погребено тело супруги его Федосии Мироновны Кандрашовой. Скончалась 1814 года декабря 26 дня. Жития ея было 78 лет и 7 месяцов. / Помяни нас, Господи, егда придеши во царствии твоем! / Незабвенному деду от признательнаго внука Ивана Михайлова Кандрашова. Поставлен сей памятник 1843 года ноября 13 дня».
Тканый портрет московского купца и фабриканта шелковых изделий Михаила Кириловича Кондрашева. Изготовлен в жаккардовой технике на фабрике его сына, И.М. Кондрашева. 1840-е годы.
В 1800 году 66-летний Кирилл Кондратьев передаёт управление фабрикой фабрику своему сыну Михаилу Кириллову Кондрашеву (1770-1833). В ведомости за 1820 год Михаил Кириллов сообщает, что предприятие было устроено им в 1800 году [3., c. 216], тогда как его отец умирает лишь в 1808 году, как указано на его надгробии у Покровской церкви с. Хомутова. В скором времени смена руководителя печально отражается на производстве и прибыли предприятия. Рабочие увольняются и переходят на соседние щёлковские мануфактуры... К 1807 году из 30 рабочих (1796 г.) на фабрике остаётся лишь 5 мастеровых. Сокращается и количество станов с 30 до 5. Размер прибыли с 37.580 рублей в 1796 году падает до 4600 рублей [3., c. 155, 216]. Однако в 1810 году фабрика вновь начинает набирать обороты. Количество станов увеличивается до 13, а прибыль этого года составляет 24.300 рублей.
Екатерина Александровна Бибикова (1766-1833).
В октябре 1811 года имение Гребнево вместе с деревнями, включавшими Фрязино и Щёлково вновь сменило владельцев. Екатерина Александровна Бибикова (1766-1833, в дев. Чебышева) продала его за немалую сумму в 900.000 рублей братьям Александру Михайловичу (1772-1821) и Сергею Михайловичу (1774-1859) Голицыным [10].
Голицын Александр Михайлович.
В период 1807 - 1812 годов фабрика выправила своё положение. По статистическим данным 1812 года на 27 станах 57 наёмных рабочих щёлковской фабрики Михаила Кирилловича Кондрашева выпустили 15.110 штук шёлковых платков, которые были полностью проданы [11]. В грозные дни 1812 года, вслед за дворянами, отдававшими своих крепостных в ополчение, Михаил Кириллович приобрёл у князей Голицыных нескольких крестьян для отдачи в рекруты вместо себя и своих детей [12]. Когда Москва и Богородск (нынешний Ногинск) были заняты неприятелем, Михаил Кириллович Кондрашев снарядил 8 работников из ткачей для охраны деревни и фабрики, неоднократно связывался с начальством казацких разъездов в д. Тарасовке по Троицкой дороге и проявил себя как умелый организатор местной самообороны.
В 1813-1814 годах фабрика углубляет специализацию и переходит на исключительное производство левантина – шёлковой однотонной ткани серого, стального и различных синих оттенков. Сократив количество станов до 25, а количество мастеровых до 40 человек, фабрика повысила свою производительность, выработав в 1814 году 21.900 аршин левантина на 25 станах и при 40 рабочих [13].
Портерт Сергея Михайловича Голицына работы Тропинина.
В 1819 году Михаил Кириллов выкупает себя из крепостного состояния у князей Александра и Сергея Михайловича Голицыных с фамилией Кондрашев. В 1820 году, объявив свой капитал в размере от 500 до 1000 рублей, Михаил Кириллович Кондрашев вступает в третью купеческую гильдию по городу Москве, числясь «из отпущенных на волю дворовых князей Голицыных». Вместе с тем изменился и статус фабрики. Принадлежа свободному купцу, она находилась теперь на земле, состоящей в бессрочном найме, за пользование которой фабрикант обязывался выплачивать своим бывшим хозяевам определённые ежегодные выплаты в размере 500 рублей в год. Щёлковская фабрика представляла собой 1 каменный (8,5 х 4,3 метра) и 7 деревянных фабричных корпусов, в одном из которых помещалась собственная красильня с двумя печами. Наличие собственной красильни было очень важной чертой состоятельности шелкоткацкой фабрики. На протяжении первой половины XIX века в России ещё не умели производить окраску шёлка в устойчивые к линьке цвета. Самостоятельная окраска ткани, проводившаяся в щёлковской красильне была призвана повысить качество изделий фабрики, делая фабрику ещё более независимой на рынке шёлкового текстиля. В 1820 году на щёлковской фабрике Михаила Кондрашёва работало 143 вольнонаёмных рабочих, среди которых было 85 ткачей, 30 шпульников, 20 учеников ткачей, 4 красильщика, 3 чернорабочих и 1 мастер.
Ранняя "Жаккардова машина"
В том же 1820 году в России становится известно новое слово в текстильной технике – «жаккардовая машина», названная так по имени её изобретателя, Жозефа Мари Жаккара(1752-1834). Приобретённая Министерством финансов в том же году она вместе с чертежами и подробным описанием была выставлена для всеобщего ознакомления в Комитете снабжения войск сукнами, но из-за своей дороговизны сначала не привлекла внимания мануфактуристов. В 1823 году Москву посетил «берлинский уроженец» Карл Каненгисер, имевший опыт работы в шелкоткацких производствах Лиона, Берлина и Вены. С собой он привёз усовершенствованную им жаккардовую машину, которую первыми в России приобрели и установили на своём предприятии около 1823 года братья Николай и Павел Назаровичи Рогожины. Этим предприятием была фряновская шелкоткацкая фабрика незадолго до этого приобретённая купцами Рогожиными у Лазаревых. В августе 1823 года был заключен контракт, по которому Каненгисер обязался «устроить на их (Рогожиных) счет для нанимаемой ими тогда шелковой фабрики ... надлежащее число жаккардовых снарядов» [44].
Жаккардовая машина позволяла в 10 раз увеличить объёмы производства узорных шёлковых материй. Конечно же, щёлковская фабрика Михаила Кондрашева не могла остаться в стороне от столь выгодного нововведения. По свидетельству современника: «Простой крестьянин, перенявший устройство сих машин на означенной фабрике [Рогожиных], завел сначала таковую несовершенную на фабрике Михаила Кондрашева, а потом и на других фабриках с надлежащими уже против первого своего опыта улучшениями... Таким образом, обработка узорчатых шелковых изделий доведена ныне в Москве до такого совершенства, что лишь только появится какая-либо новая французская материя, отличающаяся правильностию узоров или изящною отделкою, тотчас все магазинщики и торговцы обеих столиц и многих губернских городов, вместо выписки оной из-за границы, заказывают каждый у своего фабриканта для себя количество сей материи, и обращая предубеждение публики против отечественных произведений в свою пользу, продают оную за иностранную» [14]. В 1828 году только в одной Московской губернии насчитывалось до 2500 жаккардовых машин. Автор обзора, отмечая дешевизну машин (75—85 рублей), выразил уверенность, что жаккардовые машины в России получат еще большее распространение.
Портрет Ж.М. Жаккара по рисунку С. Бонфо.
Это выгодное техническое нововведение и оперативность, с которой уже далеко не молодой Михаил Кондрашев перенял его у фряновских фабрикантов, уже в 1828 году позволило его производству в Щёлково выйти на первые места по объёму производства и качеству шёлковых материй среди Российских мануфактур. Внушительно был расширен и ассортимент продукции. На первой публичной выставке произведений российских фабрик были представлены изделия «фабрики Московских 1-й Гильдии купцов Михаила и Ивана Кондрашевых, Богородского уезда в селе Щёлкове» [9]. Среди них мы встречаем: материи фасоне по гроденаплю разных цветов, «то же с цветочками», материи фасоне по атласу с цветочками, атлас экосе и русский, клетчатый гроденапль, сатен-тюрк разных цветов, сатен-шинуа (или алый китайский атлас), гладкий атлас, горгурон, штоф голубой и жёлтый, жилетную материю, газ гренадин, бареж, разных цветов муселин фасоне и китайский муселин, папелин, пальмерин, бархаты чёрный, фасоне и экосе и множество «платков Александриновых – фасоне фуляр», по русскому атласу, разных цветов и чёрных шейных платков, карманных платков разных цветов, платков эриванских и кош-палевых, а также вуалей.
Золотая медаль «За полезное» 1801 года.
В «Росписи вещам, выставленным в первую публичную выставку Российских изделий» фабрика Рогожиных (бывш. Лазаревых - trojza) упоминалась лишь на втором месте после Кондрашевых. По результатам выставки и по личному представлению министра финансов Е.Ф. Канкрина Михаил Кириллович Кондрашев был награждён золотой медалью «За полезное», учреждённой в 1801 году специально для награждения купцов за различные заслуги перед государством в области торговли. В представлении на награждении приведено краткое описание производства Кондрашева в Щёлково. На нём «выделываются разные шелковые материи по последнее-получаемым из Парижа образцам, с таким искусством, что они не уступают таким же иностранным, а ценою дешевле сих последних. Ежегодная выделка на ней простирается до 80.000 рублей. Работа производится вольнонаёмными рабочими и без всякого пособия иностранных мастеров» [15]. Производство шелковых тканей по французским образцам рисунков было вполне обычным делом. Повторение и активное заимствование в этой области объяснялось тем, что Франция оказывала влияние на шелковую промышленность всей Европы, а продукция Лионских фабрик того времени была образцом качества и изящного вкуса.
К этому времени Михаил Кондрашёв вводит на своей фабрике в Щёлково производство менее дорогих, полушёлковых, полубумажных и хлопчатобумажных тканей. Шёлковые изделия на щёлковской фабрике Кондрашевых вырабатывались на 55 станах, а хлопчатобумажные на 30. Несмотря на это, полубумажной ткани вырабатывалось намного больше, чем шёлковой: 486.000 аршин из общих 521.600 аршин. Заметим, что в те времена краски, которыми окрашивались хлопчатобумажные ткани были более устойчивы к линьке, чем краски, в которые окрашивались шёлковые изделия. Это свойство позволяло находить этой ткани более разнообразное применение, требующее устойчивости цвета. На фабрике использовались английские краски.
Кенотаф Михаила Кирилловича Кондрашева и его супруги Анастасии Марковны у Покровской церкви с. Хомутова.
«Воздвигнут сей памятник дражайшим родителям от признательного сына Ивана Михайлова Кандрашова в 1843 году ноября 13-го дня». Фотография: А. Послыхалин, 2010 г.
Храм Покрова Пресвятой Богородицы в селе Хомутово (Щёлково). Фотография: А. Послыхалин, 2010 г.
Как водилось в те времена среди обеспеченного купечества, Михаил Кирилович был известным благотворителем, не жалевшим средств на обустройство местных храмов. Жертвовал он и на обустройство построенного в 1800 году на левом берегу Клязьмы храма Покрова Пресвятой Богородицы в (Новом) Хомутове, рядом с которым в 1806 году был похоронен его отец Кирилл Кондратьев.
Николо-Берлюковская пустынь. Фотография А. Послыхалин, 2010 г.
Сохранилось редкое свидетельство, что в ноябре 1829 года «Московский первой гильдии купец Михайло Кирилов Кондрашев принес в Берлюкову пустынь сделанную им собственным коштом на Образ Христа Спасителя серебряную ризу чеканной работы, с позолотою на Спасителе одежды, с накладным венцем, убранным мелкими стразами, которая риза на икону возложена» [16]. Речь в документе идет об особо почитаемой иконе «Лобзание Христа Иудою», хранившемся в Николо-Берлюковской пустыни и утраченной в годы революционного лихолетья.
Первая жена Михаила Кириловича Кондрашева, Анастасия Марковна скончалась в 1813 году, оставив ему сына и наследника Ивана. Обеспеченный 43-летний вдовец женился вторично на Анисье Алексеевне (1794-1848). Скончался Михаил Кириллович 4 декабря 1833 года и был похоронен у Покровской церкви с. Хомутова.
При перепечатке или цитировании статьи просьба давать ссылку на этот журнал.
© А. Послыхалин, aka trojza, aka pechexod 2012 г.
Лит.
3. Мешалин И.В. текстильная промышленность крестьян Московской губернии в XVIII и первой половине XIX века. М.-Л., 1950.с. 214-217.
4. Сборник статистических сведений по Московской губернии Т. III, вып. XVI, с. 319.
5. Сборник статистических сведений по Московской губернии, т.VII, вып. V. М., 1883.с. 27
6. Материалы по истории крестьянской промышленности. Т.II. М.-Л. 1950. С. 272-274.
7. ЦГИА Ф. 1350, оп.312, д.100, лл.314-315 об.
8. ГИМ. 56740 – Д1072.
9. Роспись вещам выставленным в первую публичную выставку Российских изделий в СПб 1829 г. СПб. 1829.№ 65. С. 41-42.
10. Моск. обл. ист. Архив МОИА. Отд. 5, 58. Д. 550. Л. 11.
11. Ведомость о мануфактурах в России за 1812 год. СПб., 1814. C. 21.
12. Научные доклады высшей школы, вып. 1-3. М. 1960. с. 117
13. Ведомость о мануфактурах в России за 1813 и 1814 гг. СПб., 1816. С.-47..
14. О мануфактурной промышленности в Москве. — Журнал мануфактур и торговли, 1828, № 6., c. 21-25.
15. Журнал мануфактур и торговли, №1, 1828, с. 100.
16. ЦИАМ. Ф. 709. Оп.1. д. 46, д. 69.
