Фундаментальный труд Константина Алексеевича Филаретова посвящён истории г. Щёлково и Щёлковского хлопчатобумажного комбината в первой половине ХХ века. Изложенные простым, живым языком воспоминания автора содержат массу увлекательных подробностей и любопытных примет прошлого, повествуют о событиях, которым автор был непосредственным свидетелем... Созданный около 1969 г. труд К. А. Филаретова не издавался.
Авторский текст разделён на 10 глав. Для удобства чтения, публикация труда разделена на 5 публикаций по 2 главе в каждой. Публикация проиллюстрирована редчайшими фотографиями. Текст и фотографии, хранящиеся в архиве Щёлковского историко-краеведческого музея, были оцифрованы в конце 2016 года. Публикуются впервые.
Авторский текст разделён на 10 глав. Для удобства чтения, публикация труда разделена на 5 публикаций по 2 главе в каждой. Публикация проиллюстрирована редчайшими фотографиями. Текст и фотографии, хранящиеся в архиве Щёлковского историко-краеведческого музея, были оцифрованы в конце 2016 года. Публикуются впервые.
Краткая историческая справка. Хлопчатобумажный комбинат (ХБК) (осн. 1833 г.) до революции являлся одним из самых крупных в России производственных комплексов, специализировавшихся на производстве и крашении хлопчатобумажных тканей. Открытая вместе с началом производства «Старая» и отстроенная к 1900 году «Новая» фабрики вместе с химическим заводом, в 1873 – 1898 гг. специализировавшимся на производстве химического красителя ализарина, а с 1894 г. перешедшего на производство серной кислоты, принадлежали паевому товариществу «Л. Рабенек и сыновья» (осн. 1862 г.), а затем – акционерному обществу «Товарищество мануфактур Л. Рабенек» (осн. 1879 г.). Весь огромный производственный комплекс был национализирован по Постановлению ВСНХ в декабре 1918 г. Продолжительное время группа производств носило название «Соболево-Щелковская фабрика». В 1929 г. предприятие получило название «Хлопчатобумажный комбинат». На ХБК в 1959 – 1965 гг. продолжалось проведение больших работ по внедрению новой техники и технологий и глубокой технической реконструкции комбината, растянувшейся на 20 лет. Столь долгий срок (ок. 1955 – ок. 1975 гг.) был обусловлен тем, что комбинат имел не союзное, а республиканское значение. В 1975 году комбинату было присвоено имя М. И. Калинина (c 1992 по 2004 г. – ОАО «Славия Текстиль»). Ткани комбината со множеством расцветок и модных узоров десятилетиями имели широчайший и устойчивый спрос, как на территории СССР, так и за рубежом, демонстрировались и получали высокие оценки на международных выставках.
"Новая", Прядильно-ткацкая ф-ка Това-ва Л. Рабенек в Щёлкове.
Фотография не датирована (1950 - 1960 гг. ?). Арх. ЩИКМ.
Бывшая "Новая" ф-ка Т-ва "Л. Рабенек".
Фотография: А. Послыхалин, 2012 г.
Обшее оглавление труда К. А. Филаретова
I Молодежь в капиталистических условиях на
фабрике Л. Рабенека
II Забастовка 1905 года и участие молодежи
IХ Комсомольцы комбината на хозяйственном
фронте
Х Комсомольцы на фронте Великой
Отечественной войны и в тылу.
Филаретов К. А.
I Молодежь в капиталистических условиях на
фабрике Л. Рабенека (ныне Щелковский хлопчатобумажный комбинат).
К. А. Филаретов – автор воспоминаний, член КПСС с 1
января 1925 г.
Февральскую
революцию 1917 года молодежь нашей фабрики, также как и взрослые рабочие,
встретили восторженно. Они вместе вышли на митинг по указанию взрослых рабочих
А. П. Пустова, Н. И. Асонычева, бегали по цехам фабрик, кричали: «останавливай
машины», «Выходите во двор на митинг», «Революция!». Нам было в те годы по 12 –
13 лет, но мы уже испытали все тяжести капиталистического строя и узнали
эксплуатацию и порядки, которые царили на фабрике Рабенека. Гнет, произвол,
издевательства и бесправие. Активно молодежь фабрики включилась в общественную
жизнь, борьбу за становление власти в Щелковском районе. В дни февральской
революции 1917 года на фабрике большинство рабочих были женщины, подростки,
малолетние ребята и девчата. Но все, особенно кому было 16 – 17 лет, они уже
прошли суровую школу жизни на фабрике и сумели проработать по 6 – 7 лет в
производстве. Они уже представляли ясно как сложилась
бы их жизнь в дальнейшем при капитализме и хорошо поняли с первых дней
революции, какое избавление несет им революция, главное – свобода.
Слесарный цех (?) фабрики Т-ва "Л. Рабенек".
Фотография не датирована (до 1917 г.?). Арх. ЩИКМ.
Молодежь
выступала против рабства, а иначе нельзя было назвать жизнь молодежи при тех условиях труда и существующих порядках.
Когда мы
говорим об организации и истории комсомола, необходимо учесть ряд
обстоятельств, повлиявших на поведение молодежи, почему она с первых дней революции
пошла на призывы партии большевиков.
На Соболево-Щелковской фабрике молодые рабочие еще до революции
1917 года принимали участие в ряде событий, особенно в Революцию 1905 года,
выражали свой протест против существующего капиталистического строя фабриканта
Рабенека, а потом эти же молодые рабочие в дни 1917 года активно участвовали в
Февральской и Октябрьской революциях, как например Н. М. Асонычев, Е. Н.
Смиренская, Т. Объедков, Монин, И. Ф. Андреев и др. под руководством
большевиков А. П. Пустова и И. И. Чурсина и др.
Т. Объедков. Род. 1892. В партии с 1 ноября 1918 г.
Т. Объедков
Т. Объедков
Н. М. Асонычев ("Дедушка"). Род. 1882. В партии с 15 февраля 1918 г.
Иван Фёдорович Андреев. Член партии с 1917 г. Фотография ок. 1969 г.
Иван Фёдорович Андреев. Член партии с 1917 г. Фотография ок. 1969 г.
В 1905 –
1917 гг. тяжелые условия труда заставляли молодежь быть активной, быть
требовательной и настойчивой, смелой, выступать против царского режима вместе со взрослыми рабочими.
А какие были
условия труда молодых рабочих до революции 1917 г. на фабрике Рабенека?
Фабриканты
текстильных фабрик охотно брали на работу женщин, подростков и малолетних.
Работу женщины выполняли как и мужчины, а зарплату получали 50 – 60% от
заработка мужчины, а подросток, работающий 10 – 12 часов как и взрослый, а
порой выполнял по физической нагрузке работу тяжелее, чем у взрослого, получал
фактически копейки – 20 – 25% зарплаты взрослого рабочего, зарплата подростка –
20 – 25 коп. в день.
На
текстильных фабриках нашего Щелковского района Рабенека, Четверикова, Синицына,
[во] Фрянове у купцов Залогиных, везде существовали фабричные школы для детей
служащих и детей рабочих. Но на моей памяти редко кто из фабричных ребятишек
оканчивал школу, доходил до 5 класса, как закон – три – четыре класса и на
работу. Научился читать, - на фабрику, там грамотных не нужно, а нужны только
физически здоровые рабочие. Школа поставляла хозяину даровую рабочую силу. Рабочие
не от хорошей жизни отдавали детей на фабрику, семья не могла прожить на
получаемый заработок, особенно, где в семье 5 – 6 человек детей: рады
пристроить на любую работу, да еще ходят к мастеру, кланяются, возьмите
куда-нибудь. А если какая девица и заикнется, – «Оставьте в школе поучиться», –
заведет разговор, мать ответит, – «А кто кормить, обувать, одевать будет?
Хватит тебе и 3-х классов, что тебе за управляющего замуж выходить, а
возильщик, слесарь тебя и с 3-мя классами замуж возьмет, он и сам-то по складам
читает». Так рассуждали родители.
Идут на
смену работницы, разговаривают между собой:
– Петьку-то
моего на работу приняли.
– Как
приняли, неужели взяли, да ему вроде и 11 лет нет?
– Да ведь он
рослый, годок прибавили. Пускай работает, первое время заработает на харчи, и хорошо. Зачем дальше-то учить, лампочки обмахивать
грамотные не требуются.
Так в
возрасте 11 лет становились рабочими фабрики.
На
текстильных фабриках существовал целый ряд довольно трудных и тяжелых
профессий, куда невозможно было ставить взрослого рабочего, но за меньшую
оплату работу выполнял подросток. Взрослому только дороже заплатишь, а итог
один что и подросток, а подросток выполняет за 25 – 30 коп.
в день. Профессии для молодых рабочих были известны:
самые молодые – то чистильщики котлов, подметальщики, шнуровщики,
обмахивальщики лампочек, чистильщики машин, обирать пух, грязь, съемщики,
размеряльщики и всевозможные ученики.
Так взрослый
рабочий не везде пролезет под машиной между механизмами, там подростку
приходилось сгибаться в три погибели, целый день находиться в пыли. В масле,
дышать нечем, а малолетний парень молчит. Что он скажет, – рад, что сюда
приняли, а скажешь, – иди домой, и вообще могут больше на фабрику не принять, а
не работаешь – умирай с голоду.
Или такая профессия
на прядильной фабрике как съемщик на прядильных машинах, считается вроде легкая
работа. Никто из родителей, отдавая детей на фабрику, да и хозяин, не
задумывались, не принимали во внимание, что данная работа связана с большим
напряжением и очень утомительна. В душном помещении, пыльном, отсутствовала
вентиляция, работа подростка и малолетнего рабочего рассчитана по минутам на
протяжении 10 – 11 часового рабочего дня.
Вид ткацкого цеха ХБК до реконструкции ок. 1959 г.
Фотография не датирована (ок. 1955 г.?). Арх. ЩИКМ.
Редко
случалось, что в течение рабочего дня произойдет перерыв на несколько минут,
между наработкой съема. Ему, съемщику, надо сбегать напиться из-под крана
холодной воды. Перерывов не существовало, съесть кусок хлеба, да воду – и это
хорошо. Сняв съем, наполнив брезентовую сумку початками пряжи, а сумка висит на
шее как хомут весь рабочий день, подросток бежит к корзине, высыпает початки в
корзину, с железным ящиком подмышкой бежит к лабазу набрать шпули. Часть
лабазов находилась у противоположной стены корпуса, нужно пробежать весь
участок. Не успеешь набрать шпуль, а уже старший съемщик, как его звали
«планочник», уже свистит: торопись, подходит съем! Снова надо бежать бегом к прядильной машине.
И так целый день: скорей, скорей!
В цехе отделочной фабрики. Фотография не датирована (до 1917 г.?). Арх. ЩИКМ.
Или в браковочной конторе – складальне красильно-отделочной фабрики, много работало подростков в качестве размеряльщиков товара. Их ставили к деревянному станку, на котором мерили товар, так, со стороны смотреть, вроде без физической нагрузки. Но подросток целый день вытанцовывает перед размеряльным станком влево – вправо, как челнок, чтобы надеть кромки товара ткани на иглы планок, перебирая их как гармонист клавишами, часто ходит с порезанными руками. Не успеет размеряльщик отмерить 40 – 80 метров, а уже складальщик ждет: он работает сдельно, ему надо спешить, он подгоняет. Хорошо вот был у меня складальщик, которому я мерил товар, Асонычев Николай Митрофанович. Бывало не успеешь за ним, только скажет, что запарился, да еще добродушно улыбнется, ни злости, ни угроз. А ведь были и такие: не успел размеряльщик, он и аршином по заду, – работай быстрей.
Или подросток
контролирующий прохождение товара на палилки в полуподвальном, сыром помещении,
в полупотьмах, в темноте, духоте, воздух пропитан гарью, сидит, как крот под
землей.
Или кому
приходилось видеть в отбельном цехе раньше до революции, как девушка-подросток регулировала
прохождение товара после отбелки его в котлах и лежки в цементных ямах. Товар,
прежде чем поступить на дальнейшую обработку согласно
технологического процесса, предварительно лежал в цементных ямах. И вот на
мокром товаре стоит 11 – 12 летняя девочка в летнем платье, в тапочках или
туфлях, связанных из старых отработанных шнурков, и палочкой целый день
расправляет проходящий товар, чтобы не было задержки. Теперь на фабриках в
отбельном отделе установлены автоматические раскладчики, направляющие ткани, а
раньше, по мере того, как убывает – уменьшается его количество (товара), все
ниже и ниже в цементированную яму опускается девочка-подросток, а потом ее
становится не видно. И она простаивает целый день, не видит ни проходящих мимо
людей, [ни] света солнца, в полумраке одна. Стоя на мокром товаре, пропитанном
хлором, работающий подросток дышит кислотами, испарениями. Вся одежда
пропитывается кислотами, становится влажной, мокрой. Приходя домой, вынуждена
сушить одежду, обувь, в комнате на батарее.
А завтра
снова тяжкий труд. Результаты впоследствии в непродолжительное время работы –
самые жестокие. Заболевают суставы ног, рук, скрючены пальцы рук. Малолетний
подросток становится инвалидом.
На ряде
текстильных фабрик, да и [на] нашей фабрике хозяина Рабенека, многие годы
крашеный товар, пряжу, красили в производстве, а промывку производили в реке
Клязьме на специально построенных деревянных плотах. Взрослые [и] малолетние
подростки летом вод лучами жаркого солнца, осенью в холодную дождливую погоду,
под проливными дождями, в рваной, легкой одежде, в рваных ботинках, специальной
обуви и одежды хозяин не выдавал, стояли на холодном ветру, промывали товар.
Зимой в жестокие морозы, метели, когда коченеют от холода ноги от холодной
воды, подошвы ботинок примерзают к доскам плота, работали подростки вместе со взрослыми рабочими. А потом болезнь. Не вышел на работу –
могут уволить. Стал болеть – уже не нужен.
Бывало и
так. Приходит к воротам мать свего ребенка и обращается к каждому проходящему
мастеру, завотделом, кланяется: «Барин, возьмите куда-нибудь поработать,
сделайте милость». «хорошо, в
красковарку требуется парнишка».
"Зелёные" ворота фабрики Т-ва "Л. Рабенек" в Щёлкове.
Фотография не датирована (нач. ХХ в.). Арх. ЩИКМ.
Красковарка
в те годы было страшное место, каторга для подростка. Цементные
полы со специально пробитыми в полу отверстиями для стока воды, откуда шла
вечная зловония [так] и холод, или деревянные прогнившие доски с большими
щелями для слива воды, красителей после промывки баков, ведер. Целый
день течет вода по полу, ноги в сырости. По стенам на
определенной высоте поставлены баки, где варят краски, и подростки подтаскивают
мешки с красителями, наполненные ведра, бутыли с кислотами и т. д. Всю черную
работу выполняет подросток, все это связано с опасностью получить увечье и т.
д. Готовые краски он развозит в ведрах на специальных тележках к красильным
баркам, печатным машинам. Поучиться мастерству, приобрести знания
невозможно. Секрет варки красителей знает мастер, закладка порций красителей,
виды и т. д. Он смотрит в свою книжечку как колдун, все делает так, чтобы никто
не заметил, не понял и не узнал.
Целый день
малолетний подросток дышит газами красителей и кислот. Каждый встречный на
фабрике, идущий по цеху, завидев на проходе приближающуюся к нему тележку,
которую везет подросток-возильщик, в которой установлены ведра с красками,
бежит в сторону поскорее свернуть, бежит как черт от ладана, а вдруг заденет
тележка или сам возильщик. От красителей не отмоешься. А подросток целые дни
ходит в такой одежде. Теперь на красильных фабриках установлены автоматические
станции подачи красителей к машинам.
Вот такие были профессии подросткам на текстильных фабриках, так нам, молодым рабочим в возрасте 11 – 12 лет приходилось трудиться и зарабатывать себе на хлеб. Многочасовой рабочий день при нищенской оплате, да еще окрики, подзатыльники. Каждая мать, родители мечтали – хорошо бы устроить сына на работу слесарем, токарем. Брали в мастерские только по знакомству, без знакомства не возьмут, а устроишься в механическую мастерскую – год-полтора будешь заниматься уборкой: подметать, таскать на свалку стружку металлическую из-под токарных станков, можешь ждать, когда поставят на станок. В контору брали детей служащих. Так что в 17 – 18 лет работающий на фабрике хорошо знал и фабричные порядки и отношение хозяина к рабочим, а также его верных прислужников: хожалых, мастеров, зав<едующих> отделами, управляющих. Вот почему молодые рабочие быстро поняли и осознали, после революции 1905 года, что надо поддерживать большевиков, надо действительно поддерживать советскую власть как истинно рабочую, несущую рабочим свободу. В наши дни никто не задумывается по чьей земле он ходит, кому принадлежит парк, сад, пруд, чей клуб, почему нельзя было посещать все это рабочему человеку до Февральской революции 1917 года, кто хозяин, кому принадлежит фабрика, а тогда – поравнявшийся с забором рабочий подойдет к воротам [парка], а дальше уже не может ступить ногой – вход запрещен. Не снял шапку перед управляющим, сказал правду мастеру, решил отстоять свое рабочее достоинство, вступил в спор с начальством – тебя уволят, выселят из квартиры за ворота. Тяжело жилось взрослым рабочим, но не менее тяжело приходилось и подросткам. Молодые подростки вставали на заработки в 4 часа утра, как и взрослые. Будила колотушка, а если проживаешь в деревне Хотово, Жегалово – надо вставать еще раньше, часа в 3 утра. Многие рабочие доходили своим умом, понимали, до чего тяжела и безрадостна жизнь рабочего человека, [в] какое жалкое положение поставил их хозяин и капиталистический строй. Ребенка, дочь, сына, мать приводила на фабрику, за ручку со страхом и беспокойством вела его первый день на работу, стараясь внушить ему: «слушайся, работать старайся, не балуй». Подростки шли на фабрику веселые, жизнерадостные, но как их взяли на работу, у них уже заканчивалось детство, они не использовали игры, не учились в школе и по мере того как они работали на фабрике, они становились угрюмыми как старики, им было не до веселья.
Контора при фабрике Тов-ва "Л. Рабенек". Фотография до 1917 г. Арх. ЩИКМ.
Публикуется впервые.
Бывало идешь с фабрики по окончании работы со смены, другой
раз можно было увидеть: идет мать, а за нею шагает усталая дочь, готовая как в
детстве, когда училась ходить, ухватиться за юбку матери, и так с ее помощью
дойти до казармы и скорей лечь.
Одна из казарм фабрики Т-ва "Л. Рабенек".
Фотография не датирована (до 1917 г.). Арх. ЩИКМ.
А летом с какой радостью мы бежали за ворота фабрики минуя
сторожей, скорей все устремлялись к пруду на плот, на реку Клязьму, скорей на
воздух, добраться до воды, радуясь свободе от работы, отдыху.
II Забастовка 1905 года и участие молодежи
Молодежь
рано вступала [так; начала выступать]
с протестом против существующих на фабрике порядков, заведенных Рабенеком.
Подрастая, у молодежи в возрасте 18 – 19 лет девчат, парней появляются интересы
не только работать, но и потребность культурно отдыхать, развлекаться, и сразу
напрашивается вопрос, где молодой человек может отдохнуть. В те годы после
тяжелого, изнурительного труда даже в воскресный день – праздник, куда можно
пойти?
На фабрике
построен хороший клуб, но рабочим в клуб вход не разрешен, [его] только можно
посещать одним служащим. При фабрике сад, парк – туда также вход запрещен,
доступ закрыт. Такие предприимчивые хозяева как Рабенек, нажив на эксплуатации
рабочих миллионы рублей, накрав ежегодно дополнительно суммы денег штрафов,
обсчетов, старались в какой-то мере показать себя благодетелями рабочих.
Решение социального вопроса. Рис. Т. Гейне. СПб.: Изд. «Шиповник»
Рядом с
казармами Старой и Новой фабрик строится беседка, играет музыка летом и в
воскресные дни. Молодежь может танцевать. А зимой только одни стены казармы,
коридоры, кухня – все развлечения картежная игра. Где отдыхать? Щелково –
пивные, чайные, карусель, да подраться на кулачках, - показать силу удальства.
Фабрикан Рабенек, хотя был защищен всеми законами буржуазного строя, находился
под защитой царизма, полиции, жандармерии, но боялся рабочих, особенно
грамотных работников. Каждого, кто читал газеты брали
под наблюдение и увольняли при первом удобном случае.
Не было ни
одной казармы, чтобы она не была отгорожена трехметровым забором. Старались
изолировать работников от внешнего мира. Также молодежи запрещали на территории
казармы посещать посторонних людей.
Как правило,
содержали многочисленный штат, затрачивали деньги сторожам, хожалым, городовым.
При всяком справедливом требовании рабочих вызывали солдат, казаков, старались
запугать рабочих. Но этого было мало. На помощь вызывали религию, возлагали на
церковь большие надежды.
Старались с
детства приучить молодежь, рабочих, к молитвам, внушали детям страх божий,
специально держали при школе специальных преподавателей закона божьего,
внушали, что чем больше работаешь на земле, сидишь голодный, умираешь раньше
времени, чем короче и трудней твоя жизнь, - скорее попадешь в рай, после смерти
тебе уготовано царствие небесное. Мучаешься на земле, умрешь – будешь отдыхать.
Были заведены строгие порядки. Школьников водили в жегаловскую церковь говеть,
исповедовать, отпуская им прегрешения.
"Самодержавный строй". Плакат. Худ.: А. А. Радаков, 1917 г.
А какие у
ребят грехи, что досыта не едят, вся жизнь в детстве – казарма да кухня, а с
одиннадцати лет пойдет работать на
фабрику создавать богатство фабриканту Рабенеку.
Вот
положение молодежи. Среди молодежи появляются парни, девушки, которые рано
начинают задумываться над своим тяжелым и безвыходным положением. Почему на
земле установлены такие порядки. Мы создаем хозяину миллионное богатство, он
строит фабрики, новые корпуса возводит, дома, имеет большие деньги, пользуется
всеми благами жизни, а мы проработали десятки лет [а] как были бедняками, так и
остались ими же, как и пришли. Только с той разницей, что пришли здоровыми,
молодыми, а уходили больными инвалидами. И молодежь протестует. Первый протест,
пускай экономическое требование, поднять зарплату на 5 копеек в день, но уже
это требование – протест против низкой зарплаты. Уже многие описывали в своих
воспоминаниях: тов. Белов, Ожигов и др. тов. Это произошло в 1905 году, когда
молодые рабочие самостоятельно начали забастовку и не пошли на работу.
Так на Новой фабрике, но не только на Новой фабрике, также и на
Старой фабрике в дни первой революции молодой 19-летний Николай Митрофанович
Асонычев занимался распространением среди рабочих Соболево-Щелковской фабрики
Рабенека прокламаций, листовой, активно участвовал в забастовке 1905 года,
ходил по деревням нашего района, призывая крестьян на борьбу против царизма,
участвовал в восстановлении фабрики Белова – Шишова в Лосино-Петровске.
В дни 1905 года молодежь фабрики активно вместе со
взрослыми рабочими останавливала фабрики, присутствовала на митингах,
показывала смелость и мужество, вступала в боевые дружины.
В своих
воспоминаниях о революции 1905 года, когда 18-летний Н. М. Асонычев участвовал
в забастовке и подготовке вооруженного восстания, он писал: «Мое первое
знакомство с революционным движением 1905 года с весны этого года, когда
готовилось вооруженное восстание, я получал от товарищей революционного
характера листовки, разбрасывал их и давал читать надежным. В этом году
неоднократно участвовал на тайных собраниях. В декабре месяце участвовал в
демонстрациях, цель которых – поддержка вооруженного восстания в г. Москве. / Мы ходили в Щелково, останавливали фабрики
Четверикова в Городищах, Шишова-Белова в Лосино-Петровской слободе. В
организации я не состоял, революционные листовки, которые распространял среди
рабочих, получал от тов. Рябова Константина, который жил в деревне Набережной.
Он работал по заданию революционной организации. После его ареста эту работу
проводила его жена Елена, а также получал от Мальгина С. П.
Он работал в Москве и привозил листовки.
"Новая фабрика" Товарищества "Л. Рабенек". Фотография I пол. ХХ в. Арх. ЩИКМ.
Второй раз молодежь предъявила хозяину Рабенеку свои требования в 1910 году, проявив сознательности и смелость. Молодежь рассуждала, – хозяин построил клуб на деньги рабочих, на наши труды, а что получается, нас же не пускают в клуб. Гуляя в воскресные дни по железнодорожному полотну, они могут только издалека смотреть в окна клуба как развлекаются служащие. Почему молодежи рабочей не разрешают организовать драмкружок, ставить постановки. Молодежь волнует такое положение. Они встречаются на казарме, ведут разговоры на данные темы: «надо требовать, просить хозяина разрешить посещение клуба рабочей молодежи». Надо отметить, что в данной группе рабочих мы встречаем ряд фамилий хорошо нам знакомых, так как они с первых же дней февральской революции 1917 года стали принимать активное участие в общественной работе: тов. Объедков, Смиренская, Феофанов, Монин, Козарев, Догадаева, Труханин, Политаев, Андриянова, Иванов, Фомичева, И. П. Антонов – будущий директор комбината, Климов, Климова и другие. Для посещения хозяина Рабенека выбрали делегатов, ребят наиболее смелых, решительных, которые могут поговорить с хозяином, если нужно постоять за интересы рабочих, доказать свою правоту. И вот тов. Монин, Объедков, Климов в один из дней пошли на прием к Рабенеку. Пришли в главную контору. Приход молодых рабочих был большим событием, всполошились все служащие. Ведь не к управляющему пришли, а к самому хозяину. Волнение вызвал их приход у трусливых служащих. Делегаты пришли в приемную и попросили доложить хозяину. В приемную стали заглядывать конторщики, которые говорили: «Молодые парни, много ли на фабрике поработали, а не стесняются беспокоить хозяина». Редко приходилось хозяину Рабенеку принимать рабочих в собственном кабинете, как осмелились прийти [так]. А тут еще доложили молодые рабочие, что пришли просить, кроме хозяина ни с кем говорить не желают. Любопытно послушать, а прогнать никогда не поздно. Немец был хитрый. Не принять, – да время неспокойное, опять забастовка на фабриках, как сообщают газеты. Хозяин раздумывал, а представители рабочих терпеливо ждали: «Пускай не принимает, мы подождем». Служащие возмущались. И вот делегаты в кабинете хозяина рабенека. Кабинет небольшой, хозяин стоял за конторским столом у конторки, специально высокий стул стоял рядом. На вошедших хозяин смотрит хмуро, но ребят такие взгляды не смущают, особенно Объедкова, – будущего матроса Балтийского флота, да и Монина – будущего большевика. В дни революции 1917 года он возглавлял и руководил борьбой рабочих города Подольска. Хозяин стоит, не предложил сесть ребятам. «Что пришли? Чем недовольны?» – спросил их, не повышая голоса. Ребята вежливо поздоровались, потом выступил Монин: «Пришли просить резрешение посещать рабочим клуб, организовать при клубе драмкружок и ставить постановки для рабочих». «Что ж, это сами надумали?» «Зачем же сами, нас избрали своими представителями рабочая молодежь фабрики». Хозяин смотрел на рослых смелых парней у которых не было ни робости, ни страха перед всесильным хозяином. А хозяин думал, а сколько их таких работает на фабрике, не одна тысяча. Он смотрел на Монина и старался запомнить говорившего, и надо сказать, что он запомнил его хорошо, как потом показали события, с фабрики Монин был вскоре уволен. Хозяин думал: не разрешить по-хорошему, пойдут по другому пути.
Феофанов Б.(?) К. Род. 1892, в партии с 1918 г.
«Хорошо,
разрешаю организовать драмкружок и ставить одну постановку в месяц».
Попрощавшись, ребята пошли на выход, думая, что начало положено, а там
посмотрим. Это была вторая победа молодых рабочих.
Как будто
для оказания помощи, но и для контроля за рабочими, были прикреплены для
драмкружка Чеснокова и Яшкина. В драмкружке
большинство были молодежь [так]. Пьесы подбирали по содержанию такие, чтобы
рабочие, посмотрев постановку, подумали, да рассудили на досуге о своей рабочей
доле. Ставили «Бедность не порок», «На бойком месте»,
«Тяжелая доля», «Без вины виноватые» и др. В дни, когда на фабрике
объявили, что в клубе состоится постановка, билет достать было трудно, так было
много желающих молодых рабочих попасть в клуб. И еще рассказывают очевидцы, что
в день объявления войны 1914 года, когда молодежь, мобилизованная на войну,
вышли, почти до самой больницы несли красный флаг и только
зная, что у старых ворот в деревянном доме живет надзиратель и
городовые, флаг убрали.
И третий раз
молодежь вступилась за свои права в 1915 году, [когда] потребовали правильной
оплаты за выработанную ими продукцию. А события заключались в следующем. Вскоре
после революции 1905 года напуганные фабриканты, поддерживаемые царским
правительством, повели наступление на рабочих. Фабриканты организовали свои
союзы, распоясалась полиция, жандармерия, рабочих арестовывали, сажали в
тюрьмы, ссылали на каторгу. Фабриканты мстили рабочим, постепенно отбирая у
рабочих [то], что они завоевали в борьбе в дни революции 1905 года. Локауты, черные списки, выселения из квартир особенно
тех, кто активно участвовал в революционных событиях. Каждый из наших молодых
рабочих может наглядно увидеть в клубе КОР нашего
комбината, в музее, как Рабенек поступил с семьей рабочего Матвеева,
принимавшего активное участие в революции 1905 года. Был уволен глава семьи
Матвеев, а также его жена. Семья, 6 человек детей, были выброшены за ворота и
обречены на голод. Так поступали фабриканты на всех фабриках. Рабочего
увольняли на одной фабрике, на другой не принимали. Так, например, Андрей
Петрович Пустов, работающий ткацким поммастером в Павлово-Посаде
на прядильно-ткацкой фабрике, на Русско-французской
фабрике (ныне – Павлово-Покровская фабрика) в 1917 году [так; м. б. 1905?]
был уволен и его не принимали на работу. Он вынужден был уехать в другой район.
Так поступали со многими. Фабриканты удлиняли рабочий день, сбавляли расценки,
усиляли штрафы. Воспользовался таким положением в стране и Рабенек. На
прядильной фабрике работницы обслуживают две сторонки, работниц ставят на три
сторонки, оставив прежнюю зарплату. Кто не согласен – может с фабрики уходить.
А куда можно пойти? И все оставались работать. Шло время. Началась война 1914
года, фабриканты наживали на поставках в армию колоссальные прибыли. Росли цены
на продукты питания, а зарплата рабочих оставалась как
и раньше без изменения. Долго терпели работницы, но потом все громче стали
раздаваться голоса: «почему хозяин не оплачивает за выработку пряжи, за третью
сторонку?» И, наконец, договорились пойти требовать оплату, а нет, в случае
отказа – объявить забастовку. Такие работницы как Елена Смиренская стали вести
разговоры с людьми. Вера Мухина и другие. А потом избрали делегацию к
управляющему Мешкову: Елена Смиренская, Мария Кулебякина, Мария Лаптева,
Клавдия Иванова, Андриянова пришли в кабинет Мешкова как представители участка
рабочих. Не успели они войти в кабинет, открыть дверь, как Мешков говорит: «Вы
что кричите?»
– Не кричим
мы, а пришли просить оплатить нам зарплату за третью сторонку, да за прошлое
время оплатить, мы работаем бесплатно восьмой год».
Мешков
заявил: «Хорошо, заплачу». И действительно, боясь забастовки, оплатили, но не
полностью Выдали рабочим по сто рублей, почти половину
того, что нужно заплатить, да деньги были уже не те в связи с подорожанием продуктов.
Но все же молодые работницы добились оплаты, а главное, в дальнейшем стали
оплачивать за продукцию, что вырабатывали с третьей сторонки. Так молодежь
нашего комбината, работая до 1917 года на фабрике Л. Рабенека, не мирилась с
тяжелыми условиями, боролась за свои права и ставила свои требования хозяину,
добивалась успеха.
Продолжение следует.
Часть 5
IХ Комсомольцы комбината на хозяйственном
фронте
Х Комсомольцы на фронте Великой
Отечественной войны и в тылу.
Щёлковский историко-краеведческий музей © 2017.
Оцифровка, публикация, комментарии: А. Послыхалин © 2017.
При использовании материала обязательны ссылки на museum-schel.ru и trojza.blogspot.com
