Историки и краеведы не всегда могут похвастаться исчерпывающими знаниями об истории своего края во все исторические периоды. История Щёлкова и его промышленных предприятий во времена Первой мировой войны 1914-1918 годов все еще является «слепой зоной» подмосковного краеведения. Это время таит много мрачных тайн и устрашающих загадок, одну из которых мы попытаемся сегодня разгадать.
К началу Первой мировой войны Щёлково было большим фабричным селом. На правом берегу, в Щёлковской Мещанской слободе находилось четыре крупных и несколько средних по размерам фабрик, работала школа, коммерческое училище, больница, аптека, пекарня. На главной улице слободы, которая позднее стала называться Советской, находилась чайная, бараночная, несколько трактиров, множество магазинов и торговых лавок. Всего в 1911 году в Мещанской слободе числилось 135, а на левом берегу Клязьмы в деревне Щёлково , 80 дворов.
Крупнейшие промышленные предприятия в Щёлково принадлежали семье Рабенек.
Первая фабрика была построена прусским подданным Людвигом Андреевичем Рабенек (ум. 1862) в Соболеве, восточнее слободы, в 1832 году. Она специализировалась на красильном и ситценабивном производстве. После смерти Л.А. Рабенека в 1862 году фабрика перешла его сыновьям Людвигу (Льву) и Артуру, которые преобразовали фирму в паевое товарищество «Людвига Рабенек сыновья». После преждевременной смерти Артура Людвиговича Рабенека в 1864 году в дело вошли его сыновья, внуки Л.А. Рабенека, почётные граждане и московские купцы первой гильдии, Людвиг (Лев) и Эдуард Артуровичи.
Основатель ализаринового завода - Людвиг Людвигович Рабенек.
В 1870 году у разорившейся фирмы «Биндер и Беме» Людвиг Людвигович Рабенек приобрел новые технологии, в Германии закупил новое оборудование. В 1874 году был пущен в ход новопостроенный завод по производству химического красителя ализарина. Ежегодно завод вырабатывал 100 тонн сухого красителя. Переворот в технике крашения ткани не только ускорил и удешевил производство, но и поставил изделия фабрики вне конкуренции. Через пять лет, в 1879 году паевое товарищество «Людвига Рабенек сыновья» было преобразовано в акционерное общество «Товарищество мануфактур Людвиг Рабенек в Москве» с основным капиталом в 1 миллион 200 тысяч рублей. К 1896 году дела Товарищества полностью перешли в руки Людвига и Эдуарда Артуровичей Рабенек. Людвиг Артурович Рабенек (1856-1928) ведал коммерческой частью предприятия, а Эдуард Артурович руководил технологией производства.
Условия работы на химическом производстве Рабенек были очень тяжёлыми. Производство велось круглосуточно в дневную и ночную смены. Дневная смена приступала к работе в 6 часов утра и с тремя перерывами (30 минут на завтрак, столько же «на вечерний чай», час на обед) трудилась до 8 часов вечера. Густые удушливые испарения от химического производства заставляли рабочих ходить мимо котлов не закрывая рта, чтобы ухватить лёгкими хоть немного воздуха. Санитарный инспектор, осматривавший фабрику в 1884 году писал: «атмосфера во время осмотра мастерской была убийственная, хотя, по словам рабочего, она бывает иной раз и много хуже, так что даже он сам не в силах бывает оставаться вблизи». Содержание производственных помещений инспектор назвал «весьма первобытным» и «безусловно не соответствующим размерам и характеру производства».
Производство ализарина было в то время не только строго засекречено, но и связано с большой международной политикой. По воспоминаниям доктора химических наук и почетного члена Академии Наук СССР, Михаила Александровича Ильинского (1856-1941), который в 1889-1898 годах работал заведующим ализариновой фабрики Рабенек: «Причиной ликвидации прекрасно налаженного ализаринового производства фирмы Рабенек было заключение в конце 90-х годов нового, невыгодного для России торгового договора с Германией, в результате чего пошлины на красители, в том числе и на ализарин, были снижены, а на исходное сырье, повышены. Годовой баланс фирмы Рабенек за 1898 год впервые показал на ализарине 25 тысяч убытка. Этого обстоятельства было достаточно, чтобы закрыть завод. Убив конкуренцию в России, заграничные фирмы заключили ализариновую конвенцию и сейчас же подняли цены».
Двор фабрики Рабенек в Щёлкове. Фотография нач. ХХ в.
Вынужденный отказ от производства ализарина поставил перед братьями Рабенек вопрос о дальнейших путях развития производства. В 1894 году недалеко от двух своих фабрик («Бумаго-прядильной и ткацкой» и «Бумаго-красильной и ситце-набивной») был открыт новый химический завод, на котором впервые в России началось производство олеума (дымящейся серной кислоты) и сернистой «жидкой» кислоты в промышленной установке контактного окисления. Олеум использовался для очищения нефтяных продуктов, для получения суперфосфата (минерального форфорного удобрения) и для производства бездымного пороха. Широкие связи среди германских промышленников позволили Товариществу Л. Рабенек закупить в Германии необходимые технические мощности. Но введение уникального для России производства не смогло обеспечить Товариществу быстрой прибыли. Общий экономический спад 1908-1910 годов привел к тому, что доходы Товарищества Л. Рабенек упали более чем наполовину. Но вот, 1 (14) августа 1914 года Российская империя вступила в Первую мировую войну.
Assaut avec masque à gaz. Художник: Ж.Б. Скотт.
К весне 1915 года взаимная ненависть и агрессия крупнейших индустриальных держав достигла апогея и перешла за грань любых морально-этических норм. Вооружившись достижениями передовой науки, воюющие стороны пустили ее потенциал на истребление друг друга. Началась Первая мировая химическая война. Первое боевое применение химических отравляющих веществ произошло 22 апреля 1915 года вблизи города Ипра (Бельгия). Тогда германские солдаты пустили в сторону французских укреплений 168 тонн хлора. В первые же часы выбыло из строя от 5 до 6 000 французских военных.
Gassed. Художник: John Singer Sargent, 1918-1919.
На русском фронте химическая война началась 31 мая 1915 года, когда Германия впервые применила химическое оружие против русских войск около Варшавы, в так называемом Болимовском секторе боевых действий. Немецкие командиры внушали рядовым, что газ не смертелен, а вызывает лишь временную потерю сознания. Но, по словам одного из немецких перебежчиков, простые германские солдаты отрицательно относились к применению химического оружия против своих врагов. Показания перебежчиков о подготовке химической атаки остались без внимания русского командования и не были доведены до войск. По воспоминаниям одного из выживших, русские солдаты: «проявили больше удивления и любопытства к появлению облака газа, нежели тревоги. Приняв облако газа за маскировку атаки, русские войска усилили передовые окопы, и подтянули частные поддержки. Вскоре окопы, представлявшие здесь лабиринт сплошных линий, оказались местами, заполненными трупами и умирающими людьми». Однако стойкость русского солдата превзошла тогда все мыслимые и немыслимые пределы. В первые часы атаки газами отравилось 75 % солдат первой оборонительной полосы, но оставшиеся в строю бесстрашные русские воины на протяжении целых 20 часов благодаря меткому ружейно-пулеметному огню и поддержке артиллерии сумели отбить более 5 крупных атак германских войск на участке протяженностью в 12 километров! Срочно изготовленные в Москве после атаки под Ипром первые русские противогазы были доставлены в дивизию в тот же день, вечером 31 мая, уже после химической атаки. Потери русских войск составили 9036 солдат и офицеров, из них погибло 1183 человека.
Николай Николаевич Янушкевич (1868-1818).
Уже 2 июня 1915 г. начальник штаба верховного главнокомандующего Н. Н. Янушкевич телеграфировал военному министру о необходимости снабжения русской армии химическим оружием. Но удовлетворить требования военных русская химическая промышленность того времени была не в состоянии. Большая часть русской химической промышленности была представлена германскими химическими заводами, а отрасль химического машиностроения и вовсе отсутствовала в России. Германские промышленники задолго до войны подавившие конкуренцию со стороны русских химических предприятий – уже к 1910 году были монополистами по поставке в Россию таких важных в военном деле веществ, как бензол и толуол. В отличие от Франции и Великобритании, Россия не вела до войны никаких разработок по созданию химического оружия. Даже жидкий хлор до войны в Империю привозили из-за границы. Осенью 1915 года русское правительство попыталось получить от французских промышленников технологии изготовления боевых отравляющих веществ, но им в этом было отказано.
В июле 1915 года при русском правительстве была организована «Комиссия удушающих средств», вскоре влившаяся в Химический комитет при правительстве, занимавшийся вопросами организации производства химического оружия в России. 22 апреля 1916 года при Главном артиллерийском управлении был организован Химический комитет - единый центр "по изысканию и заготовлению взрывчатых веществ, удушающих и зажигательных средств" [4]. Комитет было поручено возглавить выдающемуся русскому химику Владимиру Николаевичу Ипатьеву, оставившему интереснейшие воспоминания о том времени [5].
Владимир Николаевич Ипатьев (1867-1952).
К работе Химического комитета В.Н. Ипатьевым был привлечен Иосиф Фроссар - блестящий промышленный химик и специалист по крашению текстиля, до войны пользовавшийся широкой известностью среди текстильных фабрикантов. В.Н. Ипатьев поручил И.Фроссару заняться организацией военных химических производств на заводах Московского района. В своих воспоминаниях Л.Л. Рабенек писал: "наш Рабенековский химический завод дымящейся серной кислоты попал также в ведение Фроссара" [6].
Учебная стрельба нижних чинов 280-го пехотного Сурского полка в противогазах, 1916 г.
По данным, тщательно собранным А.Н. Де-Лазари, попытка получить фосген (хлористого ангидрида угольной кислоты) от частных химических предприятий России потерпела временную неудачу из-за назначения промышленниками чрезвычайно высоких цен и отсутствия гарантий в своевременном выполнении заказов. Лишь в августе 1915 года Химический комитет приступил к ускоренному строительству казенных фосгенных заводов в Иванове-Вознесенске, Москве, Казани и у станций Переездная и Глобино [7]. Но от начала строительства таких заводов до их введения в эксплуатацию требовалось время. А времени не было.
Естественным образом в поле зрения Комиссии попала фабрика Рабенек по производству серной кислоты, имевшая опыт работы с хлором. В августе на фабрику поступил первый крупный военный заказ по производству фосгена и хлористого сульфурила. По данным «Очерков истории военной промышленности» В.С. Михайлова, 1928 года издания, химический завод Рабенеков в Щёлково – единственный в России (с августа 1915 до 1 октября 1916 года) производил разъедающий металлы, хлористый сульфурил. Это вещество использовалось русской армией в войне 1916-1918 годах в смесях с другими опасными химическими веществами и представляло собой дымящуюся на воздухе жидкость, обладавшую удушающим воздействием на противника.
Щёлковская фабрика Рабенек одной из первых в России, в октябре 1915 года, наладила производство удушающего и ядовитого вещества фосген. Химическая наука точна: при концентрации в 0,022 мг/л человек умирает через 30 минут постоянного воздействия. В 50 % случаев отравление при вдыхании 0,1 мг/л в течение 30-60 минут приводит к смерти. Остальные 50 % оставшихся в живых длительно небоеспособны в результате тяжелейших отравлений. Концентрация 1 мг/л при времени воздействия в 5 минут в 50—75 % случаев приводит к смерти. Концентрация 5 мг/л смертельна уже через 2—3 секунды.
На фабрике в Щёлково сгущенным до жидкого состояния смертельным газом наполнялись газопусковые баллоны марки Е-30 (30 фунтов – 11,5 кг). После этого они отправлялись на фронт в железнодорожных вагонах через Москву. Также газами наполнялись мины и артиллерийские снаряды. На щёлковской фабрике Рабенек имелся также большой военный склад таких газовых баллонов. С лета 1915 по 1 октября 1916 года здесь было произведено 14 000 пудов хлористого сульфурила и 18 000 пудов фосгена [1]. М.А. Ильинский писал: «После ряда усовершенствований и расширений с переходом на колчедан, завод олеума продолжал работать вплоть до ликвидации фирмы Рабенека». Прибыли резко возросли, и активы Товарищества Людвиг Рабенек достигли немыслимого по тем временам размера в 15.245.008 рублей.
Война не давала перерыва для размышлений о морально-этической стороне использования «удушающих средств». 12 октября того же 1915 года германцы применили газовую атаку против русских у городка Сморгонь в нынешней Белоруссии. Щемящие душу воспоминания о последствиях этой новой атаки оставила дочь великого русского писателя Льва Толстого, графиня Александра Львовна Толстая (1884-1979), служившая сестрой милосердия в действующих войсках и заведовавшая одним из госпиталей под Сморгонью.
Графиня Александра Львовна Толстая.
Александра Львовна писала в своем дневнике: «В отряде шла напряженная работа. Палаты заполнялись ранеными и, главным образом, отравленными газами. Персонал и санитары не пострадали, масок хватило на весь отряд. Но деревья и трава от Сморгони до Молодечно, около 35 верст, пожелтели, как от пожара. /…/ Забыть то, что я видела и испытала в эти жуткие дни, - невозможно. Поля ржи. Смотришь, местами рожь примята. Подъезжаешь. Лежит человек. Лицо буро-красное, дышит тяжело. Поднимаем, кладем в повозку. Он еще разговаривает. Привезли в лагерь - мертвый. Привезли первую партию, едем снова... Отряд работает день и ночь. Госпиталь переполнен. Отравленные лежат на полу, на дворе... /…/ Я ничего не испытала более страшного, бесчеловечного в своей жизни, как отравление этим смертельным ядом сотен, тысяч людей. Бежать некуда. Он проникает всюду, убивает не только все живое, но и каждую травинку. Зачем? Как часто тогда и теперь я вспоминаю своего отца». За полтора часа немецкой атаки под Сморгонью газ проник более чем на 20 километров вгубь русской обороны. По воспоминаниям чудом оставшегося в живых очевидца, немцы шли в атаку в противогазах с винтовкой в одной руке и с дубиной, утыканной гвоздями, для добивания удушенных – в другой. Газами было отравлено 40 русских офицеров и 2076 солдат.
Тем временем, число держав, обладавших химическим оружием, все увеличивалось. В середине мая 1916 года французская армия впервые применила против германских войск фосген. С апреля 1916 года газовые атаки германцев вошли в разряд обычных боевых действий. А в июне 1916 года в химическую войну вступила Великобритания.
Россия вступила в химическую войну последней из мировых держав. 21 марта 1916 года в боях северо-восточнее Сморгони русская армия впервые применила химические снаряды, а 19 июня осуществили первый газопуск. Русское командование использовало хлорпикрин, производство которого было к тому уже налажено уже на семи заводах в России. С августа 1915 по 1 октября 1916 года на них было произведено 21 000 пудов этого отравляющего вещества.
Удушливые газы и способы борьбы с ними. М., 1916.
Российская химическая промышленность, несмотря на любые ссуды и денежные вливания не обладала техническими возможностями полностью удовлетворить спрос военных. При подготовке к летнему наступлению 1916 года русское правительство заказало 2500 тонн жидкого хлора и 1666 тонн фосгена у Великобритании, но срок поставок был сорван. Весной 1916 года производство баллонов марки Е-30 было прекращено, и на фабрику Рабенек в Щёлково поступили более вместительные газопустовые баллоны марки Е-70 ёмскостью 70 фунтов – 28 кг. В 1916 году и подмосковная фабрика братьев Рабенек, при 77 рабочих произвела и поставила в действующую армию 340 тонн хлористого сульфурила. Засекреченные данные о размерах производства и поставок фосгена пока недоступны.
Вскоре свершилась февральская, затем октябрьская революции. Получив огромные субсидии от царского правительства на производство отравляющих газов для фронта, кому как не Людвигу и Эдуарду Рабенек было знать «чем пахнет дело» в 1917 году. В Германии они уже считались изменниками, в России их бы разорвали на клочки их же рабочие. В конце 1917 – начале 1918 года семья эмигрировала во Францию. Здесь, отойдя от дел, Людвиг Артурович стал одним из основателей Русского музыкального издательства (РМИ) С.А. Кусевицкого в Париже. Людвиг Артурович Рабенек скончался 19 февраля 1928 года в Париже и был кремирован на кладбище Пер-Лашез.
Фотография взята в журнале у abc1918
В 1918 году химический завод Товарищества Л. Рабенек был национализирован. В феврале 1919 года IX отдел Артиллерийского комитета Главного артиллерийского управления (Артком ГАУ) обследуя размещение боевых отравляющих веществ на территории Московской области обнаружила крупный склад заряженных баллонов Е-30 и Е-70 на территории бывшего завода Рабенек в Щёлкове [2].
В июне того же 1919 года было произведено обследование щёлковского завода на предмет скорейшего восстановления производства отравляющих газов. На заводе были обнаружены три установки, предназначенные для производства хлористого сульфурила, серного ангидрида и метилового эфира хлорсульфоновой кислоты. Первая оказалась частично разобранной, но годной к повторному пуску «через 2-3 месяца при условии доставки недостающих частей аппаратуры: клапанов, медных трубок, манометров». Производительность аппарата была оценена в 50-60 пудов в сутки. Установка для производства сернистого ангидрида в размере 40-50 пудов в сутки была найдена нетронутой: «может быть пущена немедленно». В том же хорошем состоянии находился агрегат для производства метилового эфира хлорсульфатной кислоты [3]. Серный ангидрид, растворенный в олеуме использовался русскими войсками в боях Первой мировой для создания дымовых завес, поражающих слизистые оболочки человека. Метил-хлорсульфат, имевший исходными материалами хлористый сульфурил и метиловый спирт, имел ядовитое и слезоточивое воздействие и использовался в те времена производстве мин и ручных гранат.
Щёлково на карте 1925 года.
До 1930 года советские инженеры подвергли бывший рабенековский химзавод полной и основательной реконструкции, существенно расширив спектр производимой продукции. Фактически возник новый химический завод союзного значения. В годы второй пятилетки (1933-1937) на заводе работало более 2 000 рабочих.
Историк-краевед, АЮ. Послыхалин. Долгопрудный, Водники, 2011
P/S. Невероятная личность, Александра Львовна Толстая, между приведенных выше в тексте цитат, повествующих о смерти людей от газов, происходивших на ее глазах, сочла нужным в свой дневник «между делом» вставить следующий эпизод, очень в духе особой назидательности ее папочки:
«Подруга нашего верного Рябчика, такая же большая и красивая, как он, только что ощенившаяся, во время газовой атаки спасла своих многочисленных щенят. Она, ухватив их зубами по одному за шиворот, всю свою семью перетаскала на один из маленьких островков, образовавшихся в болоте около реки Вилии. Там стояла постоянная влага от воды. Влага эта не пропускала газов. Поняв это каким-то инстинктом, собака-мать спасла всех своих щенят».
…. без комментариев.
[1] Михайлов В.С. Очерки по истории военной промышленности. М., 1928.
[2] Федоров Л.А.Химическое вооружение — война с собственным народом. Т.1.М., 2009. С. 20.
[3] ВСНХ, Отдел Химической промышленности. Финансово-Технический подотдел. Техническое отделение. 21 июня 1919г. В ГАУ 8 отдел, 27 Отделение. Согласно отношению ГАУ за №42824 от 20/21 мая 1919г. При сем прилагается сводная ведомость сведений о фабриках и заводах, изготовлявших У.С. по контрактам с ГАУ. / Сводная ведомость о фабриках и заводах, изготовлявших У.С. по контрактам с ГАУ. РГВА Ф.20. Оп.9. Д.94. Л.124,125.
[4] РГВИА. Ф.504. Оп. 17. Д. 213. С.11.
[5] Ипатьев В.Н. Жизнь одного химика. Нью-Йорк, 1945.
[6] Рабенек Л.Л. Хлопчато-бумажные Мануфактуры Москвы и Подмосковья // ж. Возрождение. Вып. 161. Париж, 1965. С. 99.
[7] Де-Лазари А.Н. Химическое оружие на фронтах Мировой войны 1914-1918 гг. М., 2008. См. тут.
P/S. Невероятная личность, Александра Львовна Толстая, между приведенных выше в тексте цитат, повествующих о смерти людей от газов, происходивших на ее глазах, сочла нужным в свой дневник «между делом» вставить следующий эпизод, очень в духе особой назидательности ее папочки:
«Подруга нашего верного Рябчика, такая же большая и красивая, как он, только что ощенившаяся, во время газовой атаки спасла своих многочисленных щенят. Она, ухватив их зубами по одному за шиворот, всю свою семью перетаскала на один из маленьких островков, образовавшихся в болоте около реки Вилии. Там стояла постоянная влага от воды. Влага эта не пропускала газов. Поняв это каким-то инстинктом, собака-мать спасла всех своих щенят».
…. без комментариев.
[1] Михайлов В.С. Очерки по истории военной промышленности. М., 1928.
[2] Федоров Л.А.Химическое вооружение — война с собственным народом. Т.1.М., 2009. С. 20.
[3] ВСНХ, Отдел Химической промышленности. Финансово-Технический подотдел. Техническое отделение. 21 июня 1919г. В ГАУ 8 отдел, 27 Отделение. Согласно отношению ГАУ за №42824 от 20/21 мая 1919г. При сем прилагается сводная ведомость сведений о фабриках и заводах, изготовлявших У.С. по контрактам с ГАУ. / Сводная ведомость о фабриках и заводах, изготовлявших У.С. по контрактам с ГАУ. РГВА Ф.20. Оп.9. Д.94. Л.124,125.
[4] РГВИА. Ф.504. Оп. 17. Д. 213. С.11.
[5] Ипатьев В.Н. Жизнь одного химика. Нью-Йорк, 1945.
[6] Рабенек Л.Л. Хлопчато-бумажные Мануфактуры Москвы и Подмосковья // ж. Возрождение. Вып. 161. Париж, 1965. С. 99.
[7] Де-Лазари А.Н. Химическое оружие на фронтах Мировой войны 1914-1918 гг. М., 2008. См. тут.
