"Портрет офицера ополчения 1812 года. Неизвестный художник первой четверти XIX века". Эрмитаж.
Кроме того, что "нравится" в наибольший трепет перед портретом обычно приводят меня, да и не только, думаю, многих, экспликации типа "Дама в синем. Неизв. худ. сер. XIX в." (в Киеве видел и до сих пор снится), ну или просто "Портрет неизвестного. Неизвестный художник, нач. XIX в.". Во-первых, их в сети не найдешь. Рано или поздно должен появиться в сети какой-нибудь каталог неизвестных художников и портретов неизвесных лиц. Ратую за это давно уже.
Я, признаться не очень люблю засевшее в голове стихотворение Цветаевой* героям 1812 года, которое:
"Вы были дети и герои,
Вы всё могли".
Из-за жестокости его в конце. Да и посвящено оно не безымянному портрету, а Александру Алексеевичу Тучкову, прожившему 34 года (мне в этом году - 35).
О всяких разностях и этом - ниже.
Владислав Михайлович Глинка (1903-1983) писал о портерете офицера ополчения: «Перед нами подросток, одетый в черную форму казачьего покроя с обер-офицерскими золотыми эполетами. Он в полной боевой готовности — с лядункой через плечо, снабженной шомполом и двумя шпильками—протравниками на цепочках (служившими для прочистки пистолетного механизма), левая рука опирается на саблю с офицерским темляком... Его форма наиболее близка к обмундированию конного полка Тульского ополчения, сформированного в 1812 году". См.: Из истории реализма в русской живописи. М., 1982, с. 81.
Решил проверить - посмотреть:
Кликабельно. Казак конных полков Тульского ополчения, 1812. Из Висковатова.
Тебе краснощёкому и луноликому
Я посвящаю строку невеликую
Ты жил в эпоху искримою бликами
И у людей прорезались резцы.
Ты был "в оплотах". Ты чувствовал важность
Родных, и своей и Отчизны судьбы
Ты не хотел, чтобы кто-то из жалости
Видел тебя и вставал на дыбы.
Увешан цепями, стесняешья что-ли,
Лет, что без мамы и папы прожил.
Позировал ты, вижу я, поневоле,
Ох где же ты голову, мальчик, сложил.
Мой путь так напрасен в сравненьи с твоим
А мне уж за тридцать, а ты уже там
Вот так постепенно стирается грим
И только проклятья лежат на устах.
Музейные работники подчас плодят мифы почище любых краеведов. Так, много лет среди экскурсоводов вышеприведенный портрет носил неформальное название "Портрет Пети Ростова" - героя романа Л.Н. Толстого „Война и мир", погибшего в бою пятнадцатилетним мальчиком. Как же это мило в наши дни - музейные работники читали "Войну и мир"!
Интересное обсуждение портрета мальчика тут. Почитайте, очень интересно.
*
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик,
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена...
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна.
О, как — мне кажется — могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать—и гривы
Своих коней.
В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век...
И ваши кудри, ваши бачки
Засыпал снег.
Три сотни побеждало—трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы всё могли.
Что так же трогательно-юно,
Как ваша бешеная рать?..
Вас златокудрая Фортуна
Вела, как мать.
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие —
И весело переходили
В небытие.
Феодосия, 26 декабря 1913
"И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна".
Целовала она печатную гравюру, не портрет в галерее, - т. е. из, очевидно, собрания Романова.
Отсюда:
То есть в таком "соседстве" -
что не могло быть не учтено поэтом.
...Жесть, конечно. Реально Жесть.
