Желая разгадать загадку часовни, мы сопоставили карту Александровского уезда Владимирской губернии (1860 г.; А. И. Менде) и межевые планы Богородского уезда Московской губерний II пол. XVIII столетия (сводные планы В. С. Кусова) по руслу пограничной речки Мележи. На правом берегу Мележи напротив д. Хлепетово мы видим у В. С. Кусова довольно крупную пустошь Орехово, по описанию 1767 г. [3] до секуляризации монастырских владений 1764 г. принадлежавшую Троице-Сергиевой Лавре. В 1767 г. пустошь находилась на оброке крестьян соседней деревни Хлепетово.
ПРИМ. Внимательный взгляд отметит отсутствие в пустоши Орехово ныне существующей деревни Глазуны, упоминавшейся как одноимённое селище в писцовой книге 1586 г., принадлежавшее Успенскому Стромынскому монастырю [Cм.]. Между тем, на планах генерального межевания II половины XVIII в. на юго-западной границе пустоши Орехово, отделявшей её от землевладения села Троицкое, Резанцы тож (ныне – с. Рязанцы) указан овраг с названием "Глазуновской".
Местность (Шеренского стана) c 1781 г. – Богородского уезда на ПГМ II пол. XVIII в.
На юго-западе пустошь Орехово граничила с частновладельческой пустошью Аникиево, принадлежавшего владельцам соседнего с. Троицкого (Рязанцы). По северной стороне пуст. Аникиево ограничивалось оврагом, пересекавшим также и земли пустоши Орехово, на ПГМ имевшим название "Клюквенной (Клюковской)". А к северо-западу у правого берега Мележи Орехово также по оврагу с трудночитаемым названием (предположительно, "ов. Никитской (Никитский)") граничило с куда более интересным для нас землевладением, на ПГМ II пол. XVIII в. обозначенным под № 314, а у В. С. Кусова – под № 240а, а именно: "земля церкви Великомученика Никиты, Шеренского Отъезжего стана", в 1768 г. отдававшаяся "в оброк погодно сельца Лунева крестьянину Якову Артемьеву" [5]. Земля принадлежала в то время Коллегии экономии...
По данным В. и Г. Холмогоровых, "Церковная земля Никиты Великомученика на речке Мележе" в Шеренском стане Московского уезда (Радонежской десятины) упоминалась в 1635 и 1638 году, когда она отдавалась на оброк архимандритам Троице-Сергиева монастыря. В 1650 г. она была на оброке за крестьянами села Коровицыно (Стромынь; в 16 км. по прямой к югу). С 1736 года она состояла на десятилетнем оброке за крестьянами некой дворцовой волости [6].
ПРИМ. Следует уточнить, что "церковная земля Никиты Великомученика" из описания Радонежской десятины Холмогоровых тождественна "земле церкви Великомученика Никиты" из описаний 1768 г. (В. С. Кусов). В ближних и дальних окрестностях вокруг исследуемого места не существовало храмов с подобным, очень необычным, по крайней мере для Шеренского стана, посвящением. Считать эту землю неким отхожим землевладением, некогда принадлежавшим церкви Никиты Великомученика (см. ниже), стоявшей в ином месте, было бы ошибочно, а, значит, в былые времена здесь находилось село, деревянный Никитский храм с парой–тройкой крестьянских дворов. В незапамятные времена некий участок земли был передан, а может быть и вложен былыми собственниками, "на прокорм" священнослужителей некогда существовавшего Никитского храма. После того, как храм был утрачен и не возобновлён, приданная храму церковная земля оставалась во владении той церковной организации, в подчинении которой былой храм находился.
ПРИМ 2. Уточним, что в 1617 году землевладения Успенского Стромынского монастыря, в которое входило и упомянутое в данных Холмогоровых село Коровицыно, вблизи которого, собственно, и находился монастырь, были включены во владения Троице-Сергиева монастыря [см.]. Таким образом, в 1650 году троицкий архимандрит Адриан передал землю вмч. Никиты в субаренду монастырским же крестьянам из села Коровицыно.
ПРИМ 3. У Холмогоровых указано, что в 1736 году арендодателями земли вмч. никиты были крестьяне некой дворцовой "Елатинской волости, деревни Батова". На наш взгляд, название волости приводится ошибочно. Предположительно, здесь упоминется деревня Ботово будущего Александровского уезда, располагающаяся и поныне в 11,5 км к С-В от земли вмч. Никиты, и позднее давшая название Ботовской волости Александровского уезда, к которой в прошлом относилась деревня Хлепетово (см. карту). Допустимо, но куда менее вероятно упоминание деревни Бакино, того же Александровского у., числевшееся в составе дворцовых земель с 1629 г., и расп. в 35,5 км от земли вмч. Никиты.
Из приведённых данных о первом упоминании земли следует несколько предположений. Первое заключается в том, что уже в 1635 году на церковной земле не существовало храма, некогда здесь стоявшего. Возникает вопрос, был ли он утрачен в лихолетье Смутного времени, и стоит ли связывать утрату храма с осадой Троицкого монастыря 1608–1610 гг. или нашествием королевича Владислава 1617–1618 гг., как известно, сопровождавшихся разорением местных троицких вотчин (земля Никиты вмч. расп. в 26 км. по прямой от ТСЛ). А может, храм был утрачен прежде этих событий? Второе предположение – в какой-то мере уже отвечает на поставленный вопрос. Поскольку во второй четверти XVII века архимандриты Троице-Сергиева монастыря Нектарий Вязмитин (архимандрит в 1633–1640 гг.) и Адриан Новгородец (архимандрит в 1640–1656 гг.; ум. 1 марта 1656 г. [см.]) брали церковную землю Никиты Великомученика в оброк, она не могла принадлежать Троице-Сергиеву монастырю, а, для начала предположим, относилась к дворцовым вотчинам, ближайшими из которых были дворцовое село Петровское (уп. 1589) в 19 км к Ю-З от церковной земли и дворцовое село Воздвиженское на р. Паже (упоминалось в нач. XIV в.), в 26 км к западу от неё. Если наше предположение об административной принадлежности церковной земли вмч. Никиты верно, утрата храма навряд ли соотносима с периодом Смутного времени и относится к более раннему периоду. Так или иначе, братья Холмогоровы в вышеприведённом отрывке, как ни странно, не упоминали точно из дворцовых ли земель в XVII веке отдавалась на оброк троицким архимандритам эта церковная земля... Тем не менее, на былой владельческий статус земли намекает упоминание Холмогоровыми того факта, что в 1736 году земля вмч. Никиты отдавалась на оброк "по определению Синодального Казённого приказа" (до 1722 г. – Патриаршего казенного приказа), – одного из центральных органов церковного управления в России, ведавшего вотчинами митрополита Московского (с 1589 г. – патриарха). Если это верно, то не вызывает вопросов и последовавший переход "церковной земли вмч. Никиты" в состав земель Коллегии экономии, аккумулировавшей управление землями секуляризованных во II пол. XVIII в. монастырских и, отчасти, патриарших вотчин.
Мысль о былой принадлежности довольно небольшого участка земли на правом берегу Мележи к патриаршим / митрополичьим вотчинам не может не заставлять думать о давно забытом высоком историческом и духовном значении этого места. Стоит учесть, что (конечно, существенно "дополняя" Холмогоровых), условно в 1633–1656 годах [уп. 1635, 1638 гг.] архимандриты Троице-Сергиева монастыря могли брать его на оброк у патриарха Иоасафа (ум. 1640) – преемника самого Филарета Романова (ум. 1633). Объясняется ли временная аренда сравнительно незначительного по размерам земельного участка, как он выглядит, по крайней мере, на планах II пол. XVIII в. исключительно хозяйственной стороной дела?
ПРИМ. В ходе работы над исследованием возникло предположение, согласно которому упоминаемая в 1768 г. в те времена уже частновладельческая пустошь Аникиево могла сохранить своё название в связи с описываемым старыми границами территории церковной земли вмч. Никиты (от уст. формы имени "Аникита"), до последовавшего дробления землевладения.
...Наше предположение о принадлежности земли патриаршим (митрополичьим) вотчинам вскоре подтвердилось. В книге историка и архивиста Ивана Ивановича Шимко (1863–1897) приводится запись, согласно которой в 1657 году (на следующий же год после смерти троицкого архимандрита Адриана, бравшего землю вмч. Никиты на оброк), "церковная земля мученика Никиты (в Радонежской десятине)" была отдана Патриаршим Казенным приказом "из наддачи на оброк дьяку патриаршего Дворцового приказа Осипу Еремееву, новой наддачи 5 алтын" (к 1 р. 5 алт.). Там же указано, что в 1658 году "велено к той церковной земле голове московских стрельцов Владимиру Скрябину дать торг с дьяком Еремеевым, и с торгу голова наддачи наддал 1 р." [9]. Передача земли "из наддачи" означала, что земля отдаётся тому, кто готов платить за неё больше оброка. По всей видимости, перед нами первое упоминание дьяка Патриаршего Дворцового приказа Осипа Еремеева, согласно С. Б. Веселовскому, в том же статусе упоминавшегося в 1658, 1661 и 1665 гг., а в 1661–1666 гг. служившего дьяком Патриаршего двора [11]. Владимир Фёдоров сын Скрябин был довольно известным представителем своего времени: сын боярский, стольник вышеупоминаемого патриарха Филарета (в 1627–1629 гг.), московский дворянин (1640–1677), царский посол в Швецию (1645); воевода городов: Корсунь, Ливны (1651–1674); голова московских стрельцов (1658, 1660).
Коль скоро земля вмч. Никиты действительно относилась к патриаршим вотчинам стоит отметить, что крупнейшей патриаршей вотчиной Переяславль-Залесского уезда являлось село Романовское (ныне – с. Романовское, в 27 км к С-В от земли вмч. Никиты), которое, вместе с деревнями составляло особую Романовскую волость, простиравшуюся по берегам р. Малый Киржач на юго-восток от города Александрова [13] в направлении села Филипповского, упоминавшегося уже в 1378 году [См.]. По мнению С. Б. Веселовского, Романовская волость, наряду с некоторыми другими крупными митрополичьими землевладениями в те времена, когда двор митрополитов был организован по образцу княжеских дворов (в конце XIV–начале XV в., после перевода митрополичьей кафедры из Киева во Владимир в 1354 г.), являлась "неким подобием удельного княжества" [17]. В писцовых книгах Василия Голенина 1462 года в составе волости числилось 32 деревни со 107 дворами, большинство из которых были хуторами из 2 – 3 дворов. По замечанию С. Б. Веселовского, землевладения волости не были гомогенными, и, не всегда имели общие границы: "верстах в 20 от Романовского за р. Шерной [то есть именно в направлении исследуемой земли вмч. Никиты] было ещё 9 деревень с 24 дворами, которые тоже тянули к Романовскому" [14а], однако из этих поселений впоследствии не уцелело ни одного. К сожалению, несмотря на то, что нужные нам рукописные документы сохранились до нашего времени, проверить, упоминалось ли некоторое поселение с церковью вмч. Никиты в составе этих "зашеренских" митрополичьих деревень в писцовой книге Василия Ивановича Голенина в 1462 г. пока не представляется возможным.
Анализируя местоположение "романовских деревень за Шерной" и предполагая соприкосновение их границ с землевладениями древнего села Филипповского (ныне в Киржачском р-не Владимирской обл.; в 12 км к Ю-В от земли вмч. Никиты), историки А. В. Антонов и К. В. Баранов утверждают: «Можно с высокой степенью уверенности
предположить, что в XIV в. Филипповское и
Романовское входило в состав одной волости. На
это указывает как их пограничное положение, так и
одинаковые иммунитетные привилегии, которыми
пользовался здесь митрополит в XIV в. Если данные
рассуждения верны, то некогда единая волость
находилась в составе митрополичьих владений, по
крайней мере, уже при Алексии (1354–1378 гг.).
Митрополит пользовался здесь обширными
иммунитетными правами «княжеского» типа.
Незадолго до своей смерти Алексий, желая
обеспечить основанную им обитель, разделяет
волость и отдает ее меньшую часть вместе с
особыми иммунитетными привилегиями в Чудов
монастырь» [16]. В примечании к этому отрывку исследователи выдвигают ещё более смелое предположение: "Возможно, что
центром волости было не село Романовское, а село
Филипповское. На это как будто намекает тот факт,
что еще в середине XV в. [Чудов] монастырь как собственник
Филипповского пользовался исключительным
правом рыбной ловли по всей Шерне, хотя на той же
реке находились деревни не менее
привилегированного вотчинника — Московской
митрополичьей кафедры (см. АСЭИ. – М., 1964. Т. 3. № 38, 41)". Стоит добавить, что село Филипповское Чудова монастыря находилось вблизи устья вышеупомянутой речки Мележи, а владения села, по крайней мере в 1378 – 1453 гг. находились по обе стороны реки [см. №1 и №6]. Оставшись во владении митрополита земля вмч. Никиты надодилась в 16 км (по прямой), выше устья Мележи.
* * *
Икона великомученика Никиты в житии. XVIII век. Собрание Переславского музея. Отсюда.
Попробовать ответить на вопрос о датировке появления храма Никиты Великомученика можно лишь встав на шаткую стезю рискованных предположений. Как отмечает доктор исторических наук Людмила Борисовна Сукина (Переславль-Залесский), некоторый всплеск почитания Никиты Великомученика (Никиты Готфского) отмечался в XII веке "...в связи с развитием в Северо‑Восточной Руси культа сродников Мономашичей – святых князей Бориса и Глеба (Никита Великомученик назван в житии Бориса среди тех святых, которых он поминал перед смертью). В честь Никиты были основаны монастыри в Переславле‑Залесском [Никитский монастырь; 1010 г. (?)] и Дмитрове [не сохр.; XIII в. (?)]. Рельефное изображение Никиты, побивающего беса, помещено на западном фасаде Дмитровского собора во Владимире 1197 года" [7]. Как отмечал Ю. Г. Алексеев, ещё во времена Дмитрия Донского митрополичий Борисоглебский монастырь в Переславле-Залесском получил от великого князя жалованную грамоту на село Никитское (уп. 1492 и 1463 гг.; ныне – урочище Никитское) – бывший центр Никитской волости Переяславского уезда, находившейся к юго-востоку от города Переяславля по р. Трубежу [12] (в 61 км к С-В от земли вмч. Никиты). Культ святого воина Никиты Готского носил государственно‑политический характер. Его почитали как защитника веры и пособника на поле брани.
Как отмечает Л. Б. Сукина, "Когда культ Никиты Великомученика привлек к себе внимание московской великокняжеской семьи, точно не известно. Древнейшее упоминание о посвящении Никите Великомученику храма в Москве «иже за Яузой» на Швивой горке (Афонское подворье) относится к 1476 году. <...> При Василии III, скорее всего, была построена и Никитская церковь с Введенским приделом у Ямского двора (ныне Большая Никитская улица). Впервые она упоминается в 1534 году как уже существующая. <...> В 1582 году при этой церкви боярином Никитой Романовым (братом первой супруги Ивана Грозного – Анастасии и дедом царя Михаила Федоровича) был основан Никитский монастырь" [8]. Строительство и посвящение Никитской церкви в 1550-е гг. на территории Переславль-Залесского уезда Владимирской губернии (в 77 км к С-В от земли вмч. Никиты) в селе Елизарово, как отмечает учёный, могло быть связано со взятием Казани войском Ивана IV в сентябре 1552 г., пришедшимся в тот год на день памяти Никиты Готфского [10]. Наверное, стоит упомянуть и церковь Никиты Великомученика в Никитиной пустыни у д. Горенки Пушкинского р-на Московской области (в 37 км к западу по прямой от земли вмч. Никиты). Строительство первоначального храма и скита у Горенок относится к XVI в. По преданию он был разграблен во времена Смуты, а в XVIII–XIX вв. на его месте существовала деревянная Никитская часовня, приписанная к церкви в Тешилово.
Мученик Никита воин с житием в 20 клеймах. Ярославль, II пол. XVI в.
Ярославский историко-архитектурный и художественный музей заповедник. Отсюда.
Не имея ни каких-либо точных документальных данных, ни результатов археологического обследования земли, соотносить время существования церкви Никиты Великомученика на правом берегу Мележи с XII веком, конечно было бы ошибочно. Между тем, время существования здесь небольшого хутора с церковью можно было бы осторожно соотнести со временами расцвета Романовской волости, то есть с концом XIV–XV (1462) вв., или, скорее, с учётом роста почитания вмч. Никиты, – отнести ко II пол. XV – сер. XVI в.
Политические позиции патриархов Московских и всея Руси в Смутное время, начиная с Иова (патриарх в 1589–1605 гг.), низложенного сторонниками Лжедмитрия I и заканчивая Филаретом Романовым (патриарх в 1519–1633 гг.), проведшего восемь лет в польском плену, свидетельствуют о том, что во время Смуты патриаршие вотчины разорялись интервентами наряду с вотчинами Троице-Сергиева монастыря. Поэтому нельзя исключить того, что утрата храма на земле церкви великомученика Никиты, когда бы он ни возник, относится к периоду 1608–1618 годов...
* * *
Но вернёмся с шаткой стези предположений на кривые мостки "домыслов", касающихся таинственной хлепетовской часовни. И "Описание церквей и приходов Владимирской епархии", составленное В. М. Орловым, и "Исторические материалы о церквях и селах XVI–XVIII столетий" (Ч. V) братьев Холмогоровых были изданы в 1886 году. При их создании авторы опирались на письменные анкетные данные, собранные с мест. Предположительно, упоминание часовни "в деревне Хлепетово" следовало бы прочесть как "при деревне", подобно тому, как сама деревня существовала при Никольском храме в селе Малое Алексино, находившегося от неё в пяти верстах. Стародавнее пограничное положение земли великомученика Никиты между Шеренской и Кинельской волостями, Александровским и Богородским уездом, непростой статус земли, и последующая смена административной принадлежности земли в XVIII–XIX вв., не способствовали нашему поиску, но лишь затрудняли его. Значение положения самой земли вмч. Никиты в пределах Шеренского стана, отмеченное у В. С. Кусова, и основанное на арендном (оброчном) положении земельного участка Коллегии экономии (№ 240а) после частновладельческого сельца Лунево (№ 240) по данным 1768 г. также стоит признать ничтожным, поскольку церковная земля не принадлежала Луневской вотчине на том же правом берегу Мележи, а административно относилась к землям Коллегии экономии, в XVII в. к патриаршим землям, а ещё ранее - к митрополичей Романовской волости...
Мы склонны предполагать, что упоминаемая во второй половине XIX века часовня при деревне Хлепетово фиксировала положение былого храма Великомученика Никиты, и, хоть и находилась на противоположном берегу Мележи от Хлепетово, на расстоянии около 600 метров от деревни, и бывшего сельца Горицы (уп. в 1620-х гг.), писалась при деревне Хлепетово.
Хлепетово на статистической карте Александровской округи 1815 года. [См.].
Подведём предварительный итог наших поисков:А. Ликвидированная в первой половине XX в. часовня при деревне Хлепетово (на лев. бер. Мележи) могла находиться в 600 метрах от деревни на покрытом лесом участке правого берега Мележи между двумя оврагами (обмелевшими правыми притоками реки), один из которых (южный, расп. ниже по течению) в XVIII в. сохранял название "Никитской (Никитский)". Благодаря своему положению исследуемый участок легко локализуем на местности.
Б. Сельцо "Никитское" с храмом Никиты Великомученика и двумя – тремя крестьянскими дворами, предположительно, возникло во II пол. XV – середине XVI вв., административно относилось к Романовской вотчине митрополита Московского и всея Руси, и прекратило своё существование в связи с общим разорением края 1608–1618 гг., после чего на месте бывшего храма была поставлена деревянная часовня, упоминавшаяся во II пол. XIX в. и утраченная в I пол. века двадцатого.
В. В XVI–XVII вв. землевладения сельца были крупнее, чем они указывались на ПГМ II пол. XVIII в. (в 1768 г.) и обладали особенной привлекательностью для арендаторов, список которых нам удалось уточнить и пополнить: ок. 1633 по 1640 г. – архимандрит Троице-Сергиева монастыря Нектарий Вязмитин; с 1640 по 1650 г. – архимандрит Троице-Сергиева монастыря Адриан Новгородец (ум. 1 марта 1656); с 1650 по весну 1656 г. – крестьяне Троице-Сергиева монастыря из села Коровицыно (Стромынь) (субаренда); в 1657 г. – дьяк Патриаршего Дворцового приказа Осип Еремеев; с 1658 г. по ? – дворянин московский и голова московских стрельцов Владимир Фёдоров сын Скрябин (ум. после 1677); <не уст.>; с 1736 по 1646(?) г. – крестьяне дворцовой вотчины д. Ботово (?); в 1768 г. – крепостной крестьянин соседнего вотчинного (частновладельческого) сельца Лунево Яков Артемьев. Заметно, что даже интереснейшая "оброчная история" земли церкви великомученика Никиты, охватывающая как минимум 135 лет, говорит о его особенном положении в историческом ландшафте северо-востока Подмосковья.
Послыхалин А. Ю. © 2020. При использовании материала обязательна ссылка: интернет-журнал "Подмосковный краевед" (trojza.blogspot.com)
